Он так долго и тесно общался с Лисами, что уже и забыл, каково это – оказаться на свободе. Сейчас, покуда он еще не шагнул в ад, ему следовало бы насладиться этими мгновениями, однако он чувствовал себя не в своей тарелке. Сунув руку в карман, Нил стиснул телефон. В истории звонков по-прежнему значился лишь один номер, зато папка с сообщениями была переполнена, так что время от времени она даже автоматически очищалась. Нил хотел их перечитать, надеясь набраться храбрости, но так и не смог себя заставить.

Его размышления прервал голос в динамиках: «Объявляется посадка на рейс номер двенадцать до Чарльстона. Пассажиров приглашают пройти к выходу Д-23».

Место Нила располагалось сразу за бизнес-классом. К его неудовольствию, ему досталось кресло у окна, однако сумка под ним вполне помещалась. Затолкав ее ногой поглубже, он попытался расслабиться и не чувствовать себя зажатым в угол. Стюардессы порхали туда-сюда вдоль проходов, стараясь побыстрее рассадить пассажиров.

Когда все наконец устроились и закрыли верхние отсеки для ручной клади, стюардессы провели обычный инструктаж по технике безопасности. Нил покосился на аварийный выход, но желания воспользоваться им почему-то не испытал.

Оказаться лицом к лицу с Рико значило пойти против всего, чему его учила мать. Она вырастила из него беглеца, ради выживания готового принести в жертву всё и вся. Мать никогда ничего не объясняла – может, потому-то в итоге он и не смог ее спасти. В сплошном нагромождении лжи не за что уцепиться и не за что бороться. И все же Нил Джостен – Лис. Эндрю дал ему дом, Ники считает его семьей. Нил будет держаться за это изо всех сил, и если две недели с Рико – цена спасения команды, он ее заплатит.

Осознание этого каким-то образом помогло перенести полет легче. Нилу даже удалось вздремнуть, но во время посадки он проснулся.

Жан ждал его в зоне прилетов. Он холодно наблюдал за приближением Нила, а потом так же холодно сказал:

– Зря ты сюда приехал.

– Идем, – коротко бросил Нил.

В машине оба молчали, но стоило Нилу увидеть «Замок Эвермор», и от мгновенного узнавания в ушах зашумела кровь. «Эвермор» больше напоминал монумент, чем стадион, и густой черный цвет стен делал его еще более величественным. По размерам он превышал «Лисью нору» в полтора раза. Нил сомневался, что каждая игра «Воронов» собирала полные трибуны, зато билеты на матчи национальной сборной разлетались буквально за несколько часов после начала продаж. Нил мог только воображать, какой рев стоял на стадионе во время игр.

Жан остановился перед воротами и, высунув руку в окно, ввел на панели код. Ворота с негромким скрипом разошлись в стороны, и Жан въехал на огороженную парковку. Вдоль обочины уже стояла вереница автомобилей. Они были совершенно одинаковыми, чему Нил совершенно не удивился. Даже номера на табличках различались всего тремя цифрами. Нил всматривался в них, пока до него не дошло: буквы «ЭА» говорили о принадлежности к университету Эдгара Аллана, а последовательность цифр состояла из года обучения и номера самого игрока.