Ковальски лежал совершенно неподвижно в спальном мешке. Проснувшись какое-то время назад, он обнаружил, что его рука придавлена тушей гориллы. Баако тихо посапывал, свернувшись в клубок и положив голову на локоть великана. Мария спала по другую сторону от обезьяны, прижавшись к ее волосатому телу своим, спрятанным в спальный мешок. Одной рукой она обнимала гориллу за плечо.
Сознавая, какой жуткий день ждет впереди обоих, Ковальски боялся разбудить своих товарищей по несчастью. Он не знал, сколько сейчас времени, но подозревал, что уже наступило утро. Если верить генерал-майору Ляо, вскоре за Баако должны были прийти, чтобы приготовить его к операции. Джо мысленно представил себе несчастную шимпанзе с оголенными полушариями головного мозга, подключенными к датчикам.
Он посмотрел на лицо лежащего у него на руке Баако, отметив, как у него дергаются во сне глаза. За спиной гориллы спала Мария: она дышала ровно и глубоко, чуть приоткрыв рот. Во сне черты ее лица разгладились, отчего она казалась еще моложе. Ковальски поймал себя на том, что не может оторвать взгляда от ее длинных ресниц.
Сердце у него ныло от желания спасти женщину и ее питомца, но в его силах было лишь дать им выспаться, насладиться этими последними мгновениями покоя вместе… хотя бы чуть-чуть…
Джо устремил свой взгляд за пределы клетки на ряд видеокамер наблюдения под потолком. В глубине помещения находилась массивная стальная дверь. Над ней в темноте светился зловещий кроваво-алый знак. Ковальски посмотрел на иероглифы.
Джо не умел читать по-китайски, но у него не вызывало сомнений, что это те же самые символы, которые он видел в вивисекционной лаборатории, над полукруглыми окнами, выходящими на вольер с гориллами-гибридами. Вчера, разглядывая этих чудовищ, Ковальски обратил внимание на стальную дверь в дальнем конце вольера, отгороженную решеткой с толстыми прутьями.
«Должно быть, это одна и та же дверь».
Затем мужчина осмотрел клетки по соседству. Теперь он понимал назначение тяжелых кандалов на бетонных стенах.
«Здесь исследуют эти несчастные создания».
Ковальски подумал про самую крупную гориллу, гиганта с серебристой шерстью, и про то, с какой легкостью тот швырнул в людей окровавленную руку. Он явственно представил себе эти горящие яростью глаза и громоподобный рык, от которого задрожало стекло. Возможно, эти чудовища были свирепыми от природы, и их жестокость и агрессивность определялась на генетическом уровне, но все же Джо был уверен, что дело не только в этом.