– Прости меня, – сказал он, а она улыбнулась, кивнула и умерла, но солнце, и луговые цветы, и трава никуда не исчезли.
Эпилог
Эпилог
Человек, спасший деревню, поставил локти на стойку бара, бывшую некогда алтарем, в гостинице, бывшей некогда храмом.
– Вот и мы, мэр. Пришли бизонов топить.
Мэр, заменивший бармена ради такого случая, недоуменно нахмурился.
– Выпить всего лишь, – пояснил Райт.
– Могу предложить наш лучший марсианский бурбон, – просиял мэр, – произведенный из отборнейшего маиса Эритрейского моря.
– Давай, лезь в погреб, тащи обросший паутиной сосуд, – одобрил Стронг. – Отведаем.
– Бурбон отличный, но бизонов в нем не утопишь, – вставил Синее Небо. – Я тут с утра торчу, знаю.
– Иди ты со своими бизонами, – сказал Зухр.
Мэр, поставив стаканы перед Райтом, Стронгом и Зухром, наполнил их золотистой жидкостью.
– У меня тоже пусто, – заметил Синее Небо. Мэр налил и ему.
Колонисты из уважения к древосекам к стойке не лезли, но все столики были заняты. Время от времени кто-то произносил тост: за Стронга в частности, за древосеков в целом – и все, мужчины и женщины, вставали и пили до дна.
– Шли бы лучше домой и оставили меня в покое, – пожелал Стронг.
– Не пойдут, – разуверил Райт. – Ты их новый кумир.
– Еще, мистер Стронг? – спросил мэр.
– И еще, и еще. Надо смыть из памяти это скотство.
– Чье, мистер Стронг?
– Да хоть бы и твое, жирный коротышка-землянин.