Я лежала на своей кровати в комнате общежития и часами смотрела на свой сотовый. Глупо, знаю. Наивно. Можно было подняться и что-нибудь сделать. Хотя бы встретиться с ребятами или пойти на занятия. Да хоть в библиотеку, и то полезнее. Но я продолжала смотреть на телефон.

Ждала, ждала, ждала… Почему-то была уверена, что сегодня особенный день во всех смыслах. И это должны помнить те, кто дал мне жизнь. Кто позволил мне увидеть этот свет. Должны помнить! Я уверена, они и не забывали.

— Может, они заняты? — спросила Злата, когда заметила, как я гипнотизирую телефон, и поинтересовалась, от кого я жду звонка.

В принципе, такой вариант есть. Всё же отец круглыми сутками работает, а мама сейчас вообще за городом. Не ясно, который там час. Может, она спит, поэтому не звонит. Ещё немного подумав, я наконец-то решилась на то, чтобы позвонить первой. И именно отцу, так как знала, что он спит мало, так как старается больше времени потратить именно на работу.

Прозвучало несколько гудков, и всё это время я чувствовала, как моё сердце бешено бьётся, ударяя по рёбрам. Даже больно. Лоб вспотел, как и ладошки, а дыхание задрожало. Наконец-то прозвучал щелчок о том, что вызов приняли.

— Алло, — раздался уставший мужской голос. Хм? Вроде не сонный, но какой-то тягучий. — Кто это? — А? Он не знает? То есть, мой номер не определился? Его у него, в принципе, нет? Тогда это поясняет, почему отец не звонил… Он просто не знает, куда звонить. — Ещё раз, кто это?

— Это я, — робко произнесла, чувствуя, что ещё немного, и отец бы бросил телефон, не желая продолжать разговор.

— Кто «я»? — не узнал он, и тут я поняла, что отец пьян. Тягучий голос, медленные и вялые слова, а также звуки льющейся жидкости в небольшую емкость на заднем фоне. Алкоголь.

— Это я, Ангелина, — повторила, всё ещё чувствуя нарастающее волнение. На той стороне телефона возникла гробовая тишина. Кажется, и это не помогло, так что я решила уточнить: — Твоя дочь.

— Я уже понял, — протянул отец, вновь наливая. — Зачем звонишь? Деньги нужны?

Деньги? О каких деньгах идёт речь? За всё время я не брала его деньги. Не видела их, хотя, возможно, ими пользовалась тётушка, чтобы поставить меня на ноги. Так что сказать тут ничего не могу. Разве что…

— Нет, мне не нужны деньги.

— Тогда зачем звонишь? — вновь спросил он, и в голосе я стала чувствовать раздражение. — Давай быстрей говори, что нужно. У меня мало времени.