— Эля… — вспомнила я, начиная немного сопоставлять картинку в единое целое.

— Да, она, — кинул Ян. — Ни ты, ни она не знали, что родились ведьмами. Сколько себя помните, вы ведь просто жили, как неудачницы. Побои, синяки, раны, череда неприятной и проблем — то, что стало естественным для вас, не так ли? И из-за того, что вы воспитывались не в семье магов, никто не объяснил, что с вами не так. Не дал понять, как с этим бороться и что делать. А теперь представь, что таких людей сотни, тысячи, может, даже десятки тысяч. Они просто живут и не понимают, почему настолько неудачливы. Сколько процентов таких выживет и достигнет хотя бы пятнадцати лет? Меньше одного.

— И что? — вновь бросил Скай. — Ты хочешь направиться в мир людей и лично отыскать их? Это практически невозможно! Тем более в твоём положении. Да и зачем тогда нападать на принца?

— Заклинание, которое разграничивает мир людей и мир фамильяров, держится на чистоте королевской крови. Я ничего не имею против Даниэля. Он мне даже нравится. Думаю, он бы меня также понял. Но проблема в том, что он родился принцем. Вот и всё, — улыбнулся Ян, смотря на меня и Ская так, словно мы глупые дети и нам объясняют такие очевидные вещи. — Как только граница миров падёт, фамильяры беспрепятственно смогут пересекать черту. Как и люди. Ворон Роу стал тому примером. Он почувствовал ведьму. Ту самую. Почувствовал её ещё до того, как понял, кто она на самом деле. Это ведь произошло и с тобой, Скай. Ты понял, что она та самая. Почувствовал, словно тебе больше никуда не нужно идти, и ты наконец-то обрёл дом. А теперь представь, что у фамильяров будет возможность отыскать своего волшебника. До того, как произойдёт несчастье и маг умрёт. Найти того самого. Разве не в этом заключается миссия нашей Академии?

— Ты не прав, Ян, — начинал злиться Скай. — Прекрасно знаешь, что помимо духовной совместимости, есть ещё много факторов, которые влияют на объединение душ. Связь должна зародиться сама собой. Ещё до того, как проведут обряд.

— Я это знаю, — вздохнул парень, поднимая взгляд к небу. — Я всё это прекрасно знаю. Но ты не можешь отрицать того факта, что шансы на долгую жизнь, как у фамильяров, так и у волшебников значительно возрастут. Да, убивать плохо. Да, я не хочу, чтобы Даниэль умирал. Но… разве не лучше пожертвовать одной или несколькими жизнями ради того, чтобы спасти десятки, сотни и даже тысячи других?

— Но, Ян… — произнесла я, с трудом узнавая свой собственный дрожащий голос. — Разве нет другого способа? Почему кто-то обязательно должен умереть? Я не верю, что выбор настолько ограничен.