Единственное, что могло хоть ненадолго вырвать Аннали из этого состояния, так это кукла Айзека. Иногда она просто смотрела на неё и начинала плакать.

Внушение — страшная вещь. Ей в самом деле начало казаться, будто Айзек не более, чем плод её воображения и всё, что они пережили вместе в лаборатории не более, чем просто сон. Но вторая часть её мозга просто не хотела в это верить…

Так дни очень быстро сменяли друг друга. Аннали потеряла счёт времени. Сколько уже прошло с тех пор, как она оказалась здесь? Неделя? Месяц?

Иногда она думала о том, что Айзек испытывал то же самое, когда был подопытным в лаборатории Дениэля… Сейчас девушка будто сама оказалась на его месте, разве что её не водят на болезненные опыты.

Однако, кто знает, что произойдёт с ней в будущем… Возможно из неё полностью сделают овоща, либо одной из множество окружающих её психов. Как Аннали не пыталась, она не могла представить хоть какой-то позитивный вариант развития событий. Но так же у неё уже не было сил сопротивляться подобному исходу.

Ей не удастся сбежать отсюда. Несмотря на то, что эта лечебница не имела особой охраны, кроме санитаров и поста безопасности, здесь повсюду были решётки и довольно строгий контроль.

Разработать план побега одно дело, а перевести его в действие… Аннали понимала, что если её поймают, то остаток жизни она, скорее, проведёт, не помня себя и даже собственного имени.

К тому же психиатрическую лечебницу окружал сплошной лес. И даже если ей удастся выбраться… Куда она пойдёт? В старый дом родителей? Пешком? Врятли хорошей будет идея ловить какую-либо попутку, ведь Аннали обладала вполне симпатичной внешностью, а вокруг как раз лес, где никто не увидит, что с ней делают и не услышит её крики…

Даже если ей удасться добраться до места и её не станут искать, Аннали придётся жить, побираясь, ведь она осталась полностью без документов и вообще каких-либо денег, в худшем случае ей придётся зарабатывать на жизнь, продавая своё тело…

Айзек… по лицу Аннали вновь скользнули слёзы. Ведь когда-то он так же пытался выбраться из подвала и жить обычной жизнью, невзирая на то, что ему пришлось жить на улице, как дворовому псу, и каждый день отстаивать своё право на жизнь.

Может… Нет, она не такая, как он, она просто не выживет на улице. Этого ли Айзек хотел для неё? И что теперь ей остаётся? Провести в психиатрической лечебнице до конца своих дней, которые с каждым разом сокращают с помощью препаратов? Сбежать и пытаться выживать на улице несмотря на голод, боль и насилие? Аннали каждый день засыпала, задавая себе одни и те же вопросы, однако так и не решалась выбрать.