— День рождения — это день, когда ты родился. Особенный день. В этот день принято дарить подарки имянинику и поздравлять его. Угощаться разными вкусностями и сладостями с его стола. Веселиться и хорошо проводить время, — кратко объяснила Аннали. Её воображение само собой рисовало ассоциации: улыбающихся людей, коробочки с подарками, накрытый праздничный стол…

— Понятно, — задумчиво протянул Айзек, поводив вилкой по тарелке. — Всё это мне не знакомо, — сказал он.

— Ты никогда не праздновал день рождения?

— Нет. Для меня подарком были только те дни, когда «он» не избивал меня и оставлял в покое на некоторое время… А если мне ещё и удавалось поесть, так вообще считай особенный день.

На несколько минут в комнате повисла неловкая тишина молчания, но затем Айзек сам прервал её:

— Я поел. Спасибо. Можешь идти, если ты закончила. Я за обоих помою посуду, — сказал парень, вставая с места.

— Айзек… — тихо произнесла Аннали, проводив его взглядом до раковины. И всё же ей было грустно от осознания того, что Айзек был лишён в детстве таких, казалось бы, простых вещей…

Девушка доела ужин, метис помыл за обоих посуду и они отправились спать, так как завтра парню нужно было рано вставать, чтобы отправиться в местную деревню и, если хватит времени и сил, добраться до ещё одной.

*****

Наступило ранее утро и солнце только начало окрашивать небо в нежные розово-жёлтые тона. Айзек приоткрыл огненно-оранжевые глаза и посмотрел на время, которое ритмично отбивали часы в спальне. Метис привстал и кинул свой взор на спящую рядом девушку, которая плотно завернулась в одеяло, раскинув на подушке длинные светлые пряди.

Несколько минут парень тепло смотрел на неё. Как бы он сейчас хотел обнять этот человеческий рулетик с приятным, нежным, телесным запахом, но ему уже было пора выдвигаться в путь.

Айзек тихо встал с кровати, накинул на своё полуобнажённое, покрытое множеством шрамов тело тёмную толстовку и спустился вниз по лестнице. На кухне он взял пару вёдер и отнёс их ко входу. В одно из них он положил вязаные игрушки Аннали, а в другое планировал положить остатки мяса убитого вчера на охоте оленя.

— Ты уже уходишь? — внезапно услышал он звонкий голос с лестницы.

— Да. Иначе не успею вернуться к наступлению темноты, — произнёс метис, даже не обернувшись, так как он обувался. — Мне и так волнительно оставлять тебя одну в доме посреди леса.

— Айзек… Всё хорошо. Если что-то случиться, я смогу более-менее за себя постоять. По крайней мере меня не убьют…

С этими словами Аннали подошла к нему, шлёпая босыми ногами по деревянному полу, который отапливался печью, и, к внезапному удивлению Айзека, вручила ему какой-то свёрток.