Светлый фон

Нападавшие переглянулись, явно не понимая о чем говорит Император.

— Ты, наверное, бредишь, старый! Оно и понятно, перед своей смертью-то… — насмешливо произнёс Юра.

В этот момент в зал вошла пятерка людей. Все были в одинаковой серой форме, с красной эмблемой на груди. Люди выглядели слишком спокойно, учитывая общую обстановку и готовых к бою противников.

— Вижу, мы прибыли весьма своевременно, — светски улыбнулся предводитель прибывшей группы и, согласно этикету, изысканно поклонился Императору, — Ваше величество. Ваш царственный брат передаёт вам привет.

— Ты ещё кто такой?! — злобно рявкнул Архимагистр, — Я...

Договорить он не успел. Фигура предводителя серых мгновенно размазалась в воздухе. Блеснула сталь, послышался неприятный хруст, изо рта Виктора хлынула кровь и лучший боевик сообщества высоких родов осел на пол. Последним, что он увидел в своей жизни, стало чужое лицо и наполненные фиолетовым сиянием глаза.

— Много болтаешь.

Глава 1

Глава 1

Саратовская губерния. Имение рода Волковых.

Саратовская губерния. Имение рода Волковых.

— Расслабился ты, барин. Совсем мышей не ловишь, — поигрывая короткой дубинкой, щербато усмехнулся мужик, — Кто ж, супротив троих, токмо вперёд смотрит?

— Много болтаешь, — сплевывая выступившую на губах кровь, ответил.

— Да я... — надулся удачно приложивший меня громила, но договорить не успел.

Я прыгнул вперёд прямо с земли и снёс его ударом плеча. Подельники только рванулись со своих мест, а я уже дважды успел приложить холопа по наглой морде. Дальше было проще. Перекат в сторону, подсечка и добивающий локтем.

Последний противник пронёсся мимо, а когда развернулся, то сразу получил встречный удар в солнечное сплетение и тихо осел на землю. Ветер завыл над крышей усадьбы и бросил мне в лицо горсть пыли, неприятно заскрипевшей на зубах.

— Плохо, Сашка, — прогудел из своего кресла наблюдавший за схваткой отец, — Очень плохо.

— Батюшка... — окинув взглядом валяющиеся вокруг тела, произнёс я.

— Не спорь с отцом, — грозно свёл брови глава рода, — Что этому дурню лицо раскровил не беда. Поделом. А ежели бы ты перстень родовой об его зубы гнилые попортил?

— Так не попортил же... — поморщился я.