— По этой программе было подготовлено всего пять человек. Но они умерли где-то на подступах к заключительному этапу, когда для ускорения процесса подготовки было применен некий химический препарат.

Он умолк. Все присутствующие переваривали полученную информацию.

— Сразу после этого, — заговорил вдруг Боков с видом медленно просыпающегося человека, — Володин спятил, а разработчик препарата Славин покончил с собой. Производство “лэйлы” было прекращено, программу “Оборотень ХХ” свернули.

— Министерство обороны посчитало и тот и другой проект бесперспективными, — сказал Каэр кивая. — И это неудивительно, учитывая результаты. Однако, судя по воспоминаниям Илоны, кто-то добился большего успеха, чем команда из “Оборотень ХХ”. Расправу в Клинике учинил именно тот, кого безуспешно пытались создать Эскулап и его подручные. Человек, способный воздействовать на сознание людей, внушая им определенные образы.

— Значит, там в Клинике, — пробормотал майор, — все мы видели не человека, а…

— А лишь то, что он заставил вас видеть, — закончил Каэр. — Он был где-то поблизости, вероятно стоял, прислонившись к стенке, держа под контролем любое сознание, находящееся в поле его действия. Так он придал себе черты некоего сверхъестественного существа. Убивал он, разумеется, гораздо более прозаично, чем это виделось присутствующим.

Майор вспомнил серый кнут, оторвавший руку и ногу Роберту Патрику.

“Вот почему на фотографиях труп не был расчленен.”

— Кроме того, оборотень обладает еще и недюжинной физической силой, — продолжал тем временем клон. — Он спокойно свернул шеи нескольким тренированным мужикам, что доказывает…

— Что доказывает присутствие “лэйлы”, — хмуро перебил его Макс. — Под ее воздействием я… — он умолк, отвернувшись к окну.

— Все понятно, — сказал майор. — “Лэйла” плюс экстрасенсорные способности, получается оборотень…

— И что нам теперь, — горько усмехнулся Боков, — серебряными пулями запасаться?

Никто не ответил. Макс обернулся, вспомнив сцену в лаборатории и уже раскрыл было рот, но майор опередил его.

— Там в лаборатории, она сказала: “У меня тот же дар, что и у него”, — сказал Скал, обращаясь к Каэру. — Что это значит?

Макс ощутил внезапную смену настроения. Бросив взгляд на съежившуюся Илону, он вдруг понял, что не хочет больше ничего выпытывать у нее. Все, что ему хотелось, это подойти и обнять ее за плечи и не отпускать больше никогда.

Но он молчал. Молчал, глядя на Каэра, который медлил с ответом.

— Не знаю, — наконец промямлил клон. — Честно говоря, у меня есть только предположения, но я пока воздержусь от них.