— Смертью? — уродливое месиво расхохоталось. — Смерть был моим рабом. Все, кто способен был бросить мне вызов — служили мне. В этом мире нет никого, достаточно сильного, чтобы я посчитал его за угрозу.

— И все же. Смерть и все твои хранители мертвы. А ты вынужден продемонстрировать простым смертным свою истинную форму. Ты все еще отрицаешь поражение, но это именно тебя загнали в угол.

— Время разговоров закончилось, мой дорогой сын, — потусторонний голос буквально заставлял меня отвести взгляд, но я кое-как держался. — Настало время суда. Вы проникли в мою твердыню, нарушили мой порядок. Я приговариваю вас к смерти. Прощай, Конрад.

— Прощай, отец, — согласился дампир и подхватил Аллуру — она слишком близко лежала к монстрозному существу. Сын Дракулы метнул Музу в мою сторону, даже не оборачиваясь. — Лови, Кир!

Лови? Да он издевался! Я с трудом, но поднялся вовремя и подпрыгнул, перехватывая легкое, как перышко, тело. Бросок был такой силы, что меня сбило в воздухе и мы вместе завалились посреди обломков.

— Кир… — она чуть приоткрыла глаза, в бреду пытаясь осознать, что происходит. Вот уж кому не позавидуешь, так это ей: сначала попала в картину, потом ее чуть надвое не разрубили, а теперь всю кровь выпили. Идеальный финальный бой рейда! — Прости, я вернула долг. Ты должен понять, я не выбирала свои задания. Мне…

— Да молчи ты, — на ее бредни у меня времени не было. Я небрежно спихнул похолодевшую Музу в сторону и поднялся, волоча трясущиеся ноги навстречу Монстру. — Конрад, вампиров ты сын! Это финальная форма? Больше сюрпризов не будет?

— Это истинная форма моего отца! Та, что даровала ему Богиня Кровавой Луны! — вокруг рук дампира собирались остатки крови, сплетаясь в магические сферы.

— Кто еще может биться? — кричал я, стараясь прогнать страх. — Вставайте и идите за мной. Остальные, попытайтесь найти безопасное место! И не надо строить из себя вонючих героев, умоляю! Вы будете только мешаться под ногами. Вы уже отлично сработали! Я горжусь каждым из вас! Но больше не хочу считать тела! Поняли? Только те, кто способен дать отпор Дракуле. Идите со мной!

Наша пятерка. Слишком упертые, слишком твердолобые, чтобы смириться с поражением. Макс едва стоял на ногах, у него был приоткрыт рот, а дрожащие пальцы сжимали пузырьки с зельями маны. Мученик двигался вперед, и ни единой тени страха не было на его лице. Он шептал себе что-то под нос, но я не мог расслышать. Оставалось только догадывать: сошел ли он с ума или повторял молитвы усиления? А может, просто твердил раз за разом свое обещание, будто мантру: «больше никто не умрет»?