Расстегнув рубаху я с удивлением обнаружил, что у меня на груди, под левой ключицей, появилась белёсое изображение призрачного пса с зелеными глазами.

Я потрогал пальцем. Это не татуировка и не шрам. Скорее как родимое пятно или что-то в этом роде. Более того, я чувствовал, что это изображение теперь часть меня. Я пока не понял до конца что это значит, может и не пойму, но во мне определённо произошли какие-то изменения.

Я еще раз потёр голову пса у себя на груди и принялся одеваться.

Испытания какие-то…

Интересно, теперь у всех есть такие отметки?

У меня появилось стойкое желание, пойти растолкать Алефа и подробно его расспросить. К чёрту этику, без допроса с пристрастием, здесь точно не обойтись.

Спустя десять минут, решив больше не ждать когда все окончательно придут в себя, я скомандовал общий подъем. До темноты еще нескоро, но пока доберемся, пока найдем место для ночлега, времени пройдет много. А заниматься обустройством лагеря по темноте, думаю это будет издевательством над людьми.

Что же по вопросу, почему бы не остаться здесь, ответ прост: Нет! Предполагаю, что нам здесь больше ничего не грозит. Но нет, спасибо. И точка.

Так мы и ковыляли, с завистью глядя на улыбающегося Скальпа, который нёс на руках бесчувственного Алефа.