После разговора Кай с дядей Пейнтером прошел уже почти час. Девушка сидела в кресле в гостиной, освобожденная от пут, однако она ничего не могла сделать и только грызла ногти.
Гостиничный номер бурлил активностью. Боевики сменили черную форму и бронежилеты на штатскую одежду, которая смотрелась несуразно на их мускулистых фигурах. Они собирали снаряжение, паковали оружие, готовясь покинуть гостиницу.
Даже компьютерное оборудование было установлено в большой чемодан на колесиках. Из чемодана выходили провода, скрываясь в чреве выпотрошенного сотового телефона Джордана.
Рафаэль Сен-Жермен нетерпеливо расхаживал вокруг чемодана, дожидаясь звонка от дяди Кай.
Девушка стиснула ладони между коленями, такая же взволнованная, как и человек, держащий ее в плену, балансируя на грани ужаса.
До звонка Пейнтера, когда все были убеждены в том, что он погиб, Кай держали взаперти в одной из спален номера люкс.
Тогда она не сомневалась в том, что ее убьют. Ей было все равно. Выжатая до предела, превратившаяся в пустую скорлупу былой себя, Кай просто сидела на краешке кровати. Страх по-прежнему оставался, свернувшийся клубком где-то в груди, но это не шло ни в какое сравнение с захлестнувшим ее чувством опустошения. Она насмотрелась на кровь, на смерть. Ее собственная жизнь больше ничего не значила. Кай подумывала даже о том, чтобы разбить зеркало в ванной и осколком вскрыть себе вены, словно пролитие собственной крови могло вернуть ей хоть капельку жизненной энергии.
Однако даже это слишком напоминало борьбу.
У нее просто не было сил.
Затем последовал звонок. Дядя Пейнтер был жив, так же как профессор Канош, и Джордан, и даже ходячий холодильник по фамилии Ковальски. Кай успела мельком увидеть их фотографию на экране компьютера Рафаэля — застывший кадр из новостного сюжета об их спасении.
После звонка пустота у нее внутри заполнилась радостным восторгом, пролившим теплый свет на черный вакуум. В ушах у Кай звучали последние слова дяди.
«Я тебя спасу, обещаю».
Он сказал, что не бросит ее, и она ему поверила, что и воспламенило тот ужас, который переполнял ее сейчас. Внезапно ей снова захотелось жить, и, позволив себе проникнуться этим желанием, Кай поняла, что ей по-прежнему есть что терять.
Однако нечего было и думать о бегстве.
Кай украдкой взглянула на своего единственного компаньона за обеденным столом. Это была мускулистая негритянка Ашанда. Сперва девушка панически испугалась этой женщины — тогда Ашанда раскаляла в очаге железо, готовясь по приказу Рафаэля пытать Элвина Хуметеву. Однако со временем ужас постепенно превратился в нечто похожее на дискомфорт, смешанный с некоторой долей любопытства.