— Я слишком сильно тебя люблю, чтобы отпустить, — Арон потянулся к ней — стереть слезы — и на мгновение ему показалось, что ледяной меч опять окажется у его горла.

Но нет, она лишь вновь вздохнула.

Какое-то время они стояли так, рядом, в молчании.

Потом Эрига заговорила непривычно тихим голосом:

— Я долго не могла решиться на разрыв. Говорила себе, что это пустой каприз. Временное безумие. За эти годы ты стал будто частью меня. Я не представляла своей жизни без тебя, я была готова ждать хоть вечность. А тут — случайная встреча и какой-то наемник… Логика и разум говорили мне, что Тибор во всем уступает моему Арону…

Она немного помолчала.

— Перед каждой из будущих Верховных жриц стоит выбор — согласится ли она пройти испытание. Не спрашивай, что оно из себя представляет.

Арон кивнул. Он знал, что некоторые вещи жрица никогда не расскажет.

— Но я могу сказать, что оно полностью пробуждает наше божественное наследие. От испытания можно отказаться — это не помешает ни править нашим народом, ни служить Праматери. Испытание опасно. Я знаю, что во время него погибли три дочери прежних Верховных жриц. Моя мать отказалась его проходить, и я собиралась поступить также. Но есть еще кое-что — если будущая Верховная жрица проходит испытание успешно, Праматерь исполняет ее желание. Любое, какое только во власти богини.

Кажется, Арон знал, о каком желании идет речь.

— Ты попросила у Праматери позволения разорвать помолвку со мной?

— Да…

Арон притянул ее к себе. Эрига еще раз вздохнула, но в этот раз вырываться не стала.

— Скажи богине, что передумала, и обязательно потребуй что-нибудь другое. Уверен, она согласится.

— Арон!

— Я серьезно. И насчет твоей безумной идеи, что я якобы все подстроил с Тибором — ее проверить проще простого. Я могу дать клятву именем Праматери, что не делал этого.

Эрига помолчала, потом качнула головой.

— Нет, ты бы не стал устраивать проверки в то время, когда Альмар пропал. Я обвинила, не подумав.

Похоже, Эрига была уверена, что Прежний любил сына. Впрочем, сейчас, со всей памятью двойника, Арон тоже мог сказать, что да, любил. Хотя, конечно, Прежнему мальчик был не так дорог, как самому Арону.

— Поговори с Праматерью, — повторил Арон. — Уверен, она будет рада. Она меня обожает!