— Саша?

Это папа вернулся. Голос его звучал хрипло. Может быть, он плакал?

— Идешь? — спросил он.

Я кивнул, отпустил шею Нинни и поплелся к двери. Пока я снимал в коридоре сандалии, папа спросил:

— Хочешь подняться наверх?

Внутри у меня все похолодело. Я посмотрел на него:

— Это уже случилось?

Он покачал головой.

— Нет.

Я поставил сандалии на полку и стал подниматься по крутой белой лестнице.

— Саша? — окликнул меня папа, когда я дошел до половины.

— Что?

Он ответил не сразу.

— Наверное, уже скоро, — сказал он тихо.

Я кивнул и пошел дальше. Скоро. Скоро придет Господин Смерть.

Мухи

Мухи

Скоро придет время, — поднимаясь по лестнице, думал я, — когда все это останется: выкрашенные белой краской перила, скрипучие ступени, пыль в щелях, засохшие растения на стене. И мы с папой. А ее не будет. Скоро это время наступит.

Лестница вела на застекленную веранду: два дивана, стол, невысокие пальмы… Эта веранда казалась мне самым жутким местом у нас в доме. Там всегда было полным-полно мух. Некоторые еще живые, но большинство уже дохлые. Они валялись повсюду — на подоконниках и на полу. Многие считают, что мух бояться нечего, но я все равно боялся. Через несколько дней после того, как я узнал, что к нам придет Господин Смерть, мне приснились мухи. Их было очень много — сотни, а то и тысячи. Они садились мне на ноги и на руки, на лицо — у самого рта и у глаз. Я пытался убежать от них, мчался изо всех сил, но они не отставали. Мне казалось, я чувствовал, как их волосатые тельца щекочут мою кожу, как они лижут меня своими языками. Я закричал во весь голос, кричал и кричал, и вдруг проснулся. Это папа растолкал меня.