Держаться группой уже не имеет смысла, так нас максимально просто отследить, канализацию заполонили враги, остается два варианта: первый, дать последний бой, второй — разбившись по два, разбежаться по разным сторонам в надежде на удачу и случай. В голове огнем вспыхнули строки старинной песни: «Эх, любо, братцы, любо. Любо братцы жить». Даже в Корпусе Смерти люди хотят жить, и пока есть едва пробивающийся через тьму реальности свет надежды, мы будем, как за спасительный круг, цепляться за него.

— Удачи, братья! — и сейчас я искренен в своем обращении.

— Долг превыше смерти юный брат!

— И Вам товарищ майор!

— Как все же обернулась кривая нашей с тобой истории, — ухмыльнулся Рик. — До скорой встречи.

Рик ткнул пальцем в небо, и крепко пожав руку, распрощался со мной.

Я бегу и лихорадочно мыслю. Все выходы из квартала сейчас наверняка заблокированы, нужно нестандартное решение, немедленно успокойся и подумай. Ничего путного. Ну же, думай, думай, твою мать! Из подъезда к своему несчастью вышел простой рабочий, лицо которого словно надпись, гласит о горячей любви ко всему спиртному, что неизгладимо отразилось на его мозговой деятельности, бедняга явно не понимал происходящего. Потянув за собой вызвавшегося идти в паре инженера, я наставил на незадачливого гражданина Новасити винтовку, и силой запихнул его в подъезд.

— Жена, дети есть?

— Н-н-нет.

— Тогда веди в квартиру.

— Там д-дети…

Я ударил его под дых, он согнулся пополам и застонал.

— Заткнись, еще раз соврешь убью. Ты меня понял?

— Д-д-да с-сэр.

— Отлично, а теперь веди в пустующую квартиру, или к тому, кто живет один.

Мы подошли к жилищу на третьем этаже.

— Кто в ней?

— Мой д-д-друг.

— Сейчас скажешь ему, что кончилась соль или сигареты, в общем он должен открыть дверь, от этого зависит твоя жизнь и только попробуй заикнуться.

Пленник несколько раз нажал на дверной звонок, по ту сторону прозвучали звуки, должно быть которыми раньше пели птицы, затем человек неспешно подошел к двери.