Каталина Акрукс сидела и ждала в красивой гостиной с огромным эркером, из которого, должно быть, днем открывался вид на озеро в конце их владений. На ней было шелковое платье, а ее темные волосы были идеально уложены, когда она потягивала дымящийся чай из чашки и рассматривала меня поверх края.

— Что я сделала, чтобы заслужить визит Вега? — с любопытством спросила она, указывая мне на стул напротив нее.

Я подошла к столу, на котором был сервирован чайник с чаем и чашка для меня. Там же стояла маленькая трехъярусная подставка для тортов, заполненная роскошными кусочками торта, миндальным печеньем и пироженными. Я должна была отдать должное их кухонному персоналу, они знают, как работать под давлением. Вы бы никогда не узнали, что я заявилась без предупреждения и застала их всех врасплох.

— Я бы предпочла поговорить наедине, — сказал я, направляясь к креслу.

— Конечно. Вы свободны, Дженкинс, — сказала она, и дворецкий попятился из комнаты, подозрительно прищурив свои маленькие глазки-бусинки. Я была почти уверена, что буду продолжать думать о нем как о Батткинсе.

Каталина наложила на нас заклинание тишины и предостерегающе посмотрела на дверь. Значит, Батткинсу нельзя было доверять? В принципе, этого и стоит ожидать в такой гадючьей яме.

— Спасибо, что пришла, — выдохнула Каталина, протягивая руку через стол, чтобы на мгновение сжать мои пальцы. — Я не знаю, что еще могу сделать.

— Я не уверена, что могу помочь, — призналась я. — Но определенно попытаюсь.

— Это все, о чем я могу просить. — Она взяла свой атлас и отправила сообщение Ксавье, прося его присоединиться к нам.

Я протянула руку, взяла печенье с маленькой подставки и проглотила его в два укуса, пока Каталина наблюдала за мной. Это было чертовски вкусно. Голод в мире смертных определенно оставил во мне вкус к хорошей еде, и я ни за что не позволю этим маленьким лакомствам пропасть даром.

— Ты часто видишь Дариуса? — спросила она, и я замерла. Мы много общались по переписке, но существовало негласное правило, согласно которому мы не обсуждали его, и я предпочитаю придерживаться его.

— Каждый день, — призналась я. — Еда, занятия, общая комната. Это все равно что получать удар в сердце каждый час.

Я не была уверена, почему призналась в этом и отвернулась от нее, прежде чем она смогла понять, какую боль это мне причинило. Потому что у меня не было права страдать из-за всего этого, не так ли? В конце концов, это был мой выбор, который поставил нас в такое положение.

Дверь открылась прежде, чем она успела продолжить эту тему, и я с улыбкой обернулась, когда Ксавье вошел в комнату.