Я поклялся когда-нибудь достичь мощи божественного меча. Это значило, что на данный момент я не ровня им, и должен признать своё поражение. И эта беспомощность перед божественными мечами посеяла во мне семена сомнений, досады, пораженчества. И из-за этого чувства неполноценности я начал принижать себя сверх всякой меры.

Но, как сказала Меа, считая себя негодным мечом, я одновременно превращаю Фран во владельца негодного меча. Ведь мы с Фран неотделимы друг от друга. Принижая свои достижения, я принижаю и достижения Фран. И это недопустимо!

(Я вёл себя совершенно непростительно. Больше я не скажу ничего подобного)

— Вот. Так-то лучше.

Нет, я не хотел впадать в другую крайность, но с этого момента я буду держаться достойно. Как и положено мечу Фран.

— Однако, вы вроде упоминали, видели Гайю во всей красе? Неужели вам его показал сам господин Арсларс?

— Угу. Ну, чуть-чуть.

Фран принялась рассказывать о спарринге с ним, что вызвало у Меа сильную зависть. Подумать только, это же спарринг с искателем приключений ранга S. Как бы тут помешанная на битвах Меа не завидовала?

— Я тоже хотела бы сразиться с господином Арсларсом!

Казалось, будто от зависти сейчас примется жевать скатерть. Но подзатыльник от Квины вернул её рассудок на место. Прокашлявшись, она вернулась к разговору.

— Но, несмотря на все трудности, твоя новая броня, похоже, весьма хороша. Как, стала твоя броня эффективнее, после того как госпожа Аристея её переделала?

Взгляд Меа пал на новую броню Фран. Похоже, будучи как и Фран помешанной на битвах, она ничуть не стеснялась своей любви к симпатичным вещам.

— Угу. Она идеальна.

— Вот как. Хи-хи.

— Что такое?

— Нет, ничего.

Меа внезапно улыбнулась. Что это значит? Она не может устоять перед милотой Фран?

— Госпожа. Может вы скажете честно, что радуетесь потому, что и вашей одеждой тоже занималась госпожа Аристея, и это вас ещё сильнее сблизило?

— Чт… ?! Квина, что ты такое говоришь?! Ни о чём подобном я и не думала!

— Да всё по вашему лицу читается.