– Да и делать в камере нечего.

– Только развлекаться.

– Сменить камеру на другую – то ещё развлечение.

– Ты уверен, что шутить в твоём положении – хорошая идея? – нахмурилась Марина.

– Я уверен, что ты не уверена, – неожиданно ответил Машар, умело переводя разговор в другое русло.

– В чём?

– Ни в чём.

Бри вздрогнула, а затем вспомнила, что говорит с боевым магом, и не просто с боевым магом, а с одним из старших офицеров гвардии великого магистра, которого лично Консул назначил центуром Внутренней Агемы. Не просто боевой маг, а военный, потомственный военный, которого с детства учили «читать» не только противника, но и подчинённых. И обмануть его Марина не могла при всём желании. И при всей своей новой силе.

Признать, что рыцарь её прочитал, – слабость, не признать – глупость.

– Зачем ты это сказал? – тихо спросила девушка.

– Затем, что неуверенность – самый страшный враг сильного мага.

– Я не маг.

– Может быть. Но ты сильна.

– Почему ты так решил?

– Потому что слабый маг не смог бы устроить разгром в штаб-квартире Внутренней Агемы, а затем вытащить меня из клетки, как кролика, – легко и непринуждённо.

Девушка кивнула, показывая, что принимает аргументы Машара, вздохнула и призналась:

– Я не маг, но я очень сильна. Неимоверно сильна. Так сильна, как ты даже не представляешь. И эта сила…

Дориан молчал, позволяя Бри самой подобрать нужное слово, а девушка остановилась, перебирая возможные варианты. Выжигает? Пожирает изнутри? Пугает? Давит? Подавляет? Бри старательно искала слово, которое наилучшим образом опишет происходящее у неё внутри, но не для Машара – для себя. Потому что поняла, что это ей нужно – окончательно осознать себя и свои новые способности. Понять, кто она теперь. И хочет ли она быть тем, кто она теперь? И охватившие девушку размышления, а может – сомнения, неожиданно вылились в честный ответ:

– Эта неимоверная сила делает меня слабой.

– Тебя пугает то, что ты сможешь сотворить с её помощью? – очень мягко спросил рыцарь.