«Измена?!» — первая же мысль, посетившая разум. Сет еле удержался, чтобы не отправить смертоносный импульс в волков. Вместо этого он, понимая, что ещё далековато, чтобы вмешаться лично, направил энергетический поток на трупы, поднимая мертвецов.

— Какого?! — успел крикнуть Олаф, когда на его лодыжках сомкнулись клещами чьи-то руки и рванули в сторону. Вожак от неожиданности потерял равновесие и упал.

Поднятые Сетом кадавры первым делом хватали оборотней за ноги и со всей силы дёргали, поваливая на землю. Восставших мертвецов на всех членов стаи не хватило, но образовавшейся прорехи оказалось достаточно, чтобы Джастин вырвался из окружения. Флаум клацнул зубами, поймал его за штанину, но на пса наскочил один из мертвецов, и фамильяр упустил добычу.

Джастин дёрганной, нетипичной для него манерой осмотрелся и ринулся в сторону одной из стоящих рядом изб.

— Да что же это? — Сет в полном замешательстве наблюдал, как Джастин несётся прочь от волков по-звериному, на четырех конечностях. Сквозь дыры на рубахе виднелись тёмные вены. Флаум уже высвободился из рук удерживающего его кадавра и кинулся вслед за Джастином.

— Он спятил! Сет, вели ему остановиться! — что было духу проорал Олаф, зажимая кровоточащий бок. Он был дважды сильно ранен уже перекидывался из формы волка обратно в человека.

Сету казалось, что он видит самый страшный сон, который ему только доводилось. Он отказывался признавать, что Джастин очень сильно походил на обнаруженных ранее Тварей.

Понимая, что брат вот-вот сбежит, отдал мысленный приказ: «Замри!» Но ничего не произошло. Связь между ними все ещё была, но магия по непонятным причинам не действовал. Флаум вновь настиг Джастина и сбил него с ног. Пёс наскочил неудачно — слетел с добычи и откатился в сторону. Но этого было достаточно. Сет упал камнем с небес на брата, придавливая его к земле, пытаясь заломить ему руки.

— Замри! — гаркнул Сет в самое ухо Джастину с тем же отрицательным результатом. Тварь, в которую превращался брат, не обратила на его слова ровным счётом никакого внимания и продолжала лишь вырываться, рычать, шипеть и пытаться укусить удерживающего его князя. Тогда Сет попытался наслать на Джастина паралич, как он это частенько проделывал со своими кормушками перед трапезой. Но разум брата, казалось, был заволочен густой ряской, от чего пробиться к той части мозга, что отвечает за намеренное движение не удавалось. А менталист из князя был так себе — нужен был кто-то более умелый в играх с разумом, чтобы заодно и выяснить, осталось ли в этом теле сознание. Прекратив тщетные попытки воздействовать на вырывающуюся тварь, Сет недоуменно воскликнул, обращаясь в первую очередь у Олафу: