— Да говори уже. И так все уши через кадавра прожужжал.

— Видел я, как ведьма, которую я раньше дочерью кликал названой, с бесом спуталась. Сказывала, что брату своему уже воды заговоренной подлила, а надобно ещё и вашему.

Князь скучающе посмотрел на Траяна. Этот мужик ему никогда не нравился. А после воспоминаний, подсмотренных у служанки, и вовсе вызывал отвращение. Тем не менее пока он говорил правду.

— Так вот, когда сын вожака вашего к столу подошёл, руку-то от кружки одернул, которой за неё взялся. Из другой пил. А пил из другой потому, что семена заметил. А кружка точно та была. Я видел, как она её на стол ставила.

— И что с того? — Сет понимал, к чему клонит дядька, но верить в то, что в произошедшем виновата его служанка, боящаяся собственной тени, казалось смешным.

— Тык Ярец-то пропал! В церковь когда нас согнали, не было его уже. Брат ваш лежит ни жив ни мертв, в неведому зверушку превращается. Ведьма, ясное дело, по вашему приказу кровь собирает… Да только я её уже давно не видел. Да и чёрт испарился, уже не помню, в какой момент. Знаю только, что Волк из кружки пить не стал. Может, он тоже знает что-то? Может, околдовала, а может и просто покрывает. Дело молодое — девка то видная, красная, что греха таить.

— И сообразительная, — проворчал князь себе под нос.

Заводить Траяна в подземелье он не стал — не хотел, чтобы тот в случае чего запомнил дорогу. Сам вышел, убедившись, что эльфийке хватает тепла, ко входу. И смотрел на застывшего в ожидании возвращения служанки кадавра. Времени уже просто с лихвой, чтобы успеть все возможные дела сделать. Должна была уже вернуться. И больше всего настораживало, что шестое чувство было уверено в том, что Траян говорил правду. Или то, что считал правдой.

— Почему решил мне сказать?

— Так, князь, боятся вас. Известно, что правду чуете. А как утаил бы, небось велели бы с меня шкуру спустить, и правы бы были. Да и, тоже врать не буду, давно на девку зуб имею. С измальства от неё одни беды на мою горемычную голову, — ответил Траян с лестью в голосе.

Но Князь попытку угодить не оценил. Слишком уж было похоже, что мужик просто решил воспользоваться удобным случаем и подмаслиться.

— Ясно. Небось ещё и награду какую хочешь за информацию?

Траян прикусил язык. Если разговор до этого он долго в голове своей складывал, чтобы всё правдой казалось, то тут он не был уверен в том, как лучше поступить. Нельзя было сказать, что он вовсе не желал награды. Но и разозлить князя этим признанием побаивался. Но врать, что он хотел помощь посильную оказать было бы ещё хуже. Он не смог придумать ничего лучше, как упасть на колени перед князем, скорчившим брезгливую мину, и запричитать.