— Как? — Спокойно спросил Тим.

— Я еще, конечно, не знаю. Посмотрим. А пока я надеюсь на вас, на ваши репортерские способности. Надо, чтобы вы любой ценой побывали у Говерса и узнали, что сможете, о роботах. А?

Тим улыбнулся:

— Нелегкая задача, потому что такой бешеный человек, как Говерс, его все знают как нашего заклятого врага, может даже из кабинета меня выбросить. Однако, попробую.

— Желаю успеха, Тим.

Тим уже направился к двери, как вдруг остановился:

— Знаете, товарищ Бостери, стыдно сказать, но мне как-то боязно. Не могу преодолеть себя.

— Почему?

— Я видел разных врагов. Но все они были живые. Теперь — новый враг, это — машина, мертвая, бездушная машина, знает только одно — выполнять приказы своего хозяина. Разве это не страшно?

Джон Бостери не сдержал улыбки;

— Дорогой мой, — ответил он, — ружье, танк, самолет — тоже машины. А вы их, кажется, не боитесь. Чего же пугаться здесь? Знаете старое правило: «Иногда врага можно превратить в друга», да еще и самого верного.

— Это относится только к живым существам.

— Ничего, посмотрим, может, это относится и к роботам. Главное — надо иметь некоторое представление, что это такое. Тим, я очень на вас надеюсь. Если вы, лучший наш репортер, не достанете нужных сведений о роботах, — их не получит никто. Всего хорошего!

Редактор вновь занялся журналом с заметкой о роботах, но вдруг подскочил и бросился к двери:

— Тим! Эй, Тим! Я забыл вам сказать, что после визита к Говерсу вам придется снова ехать в Нью-Харрис. Пробудете там с неделю, а может и более. Теперь нам надо иметь в Нью-Харрис своего корреспондента. Итак, советую заехать в парикмахерскую, упорядочить свою шевелюру. Так?

— Причем здесь шевелюра? — донесся уже издалека Тимов голос.

— Если память мне не изменяет, в Нью-Харрис живет девушка по имени Мадлен… Вы слышите, Тим? А?

Но Тим был уже далеко. Он очень не любил, когда кто-то вторгался в его личные дела, особенно потому, что иногда от таких намеков, который сделал Джон Бостери, у него, рыжего Тима (как называли его частенько хорошие друзья), лицо делалось еще краснее чем волосы. Однако, читатель согласится, что все это — личное дело Тима, оно совсем нас не касается.

ЭТО — МОЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ РАБ!

ЭТО — МОЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ РАБ!