Для того, чтобы в том памятнике жить, пришлось нанять много специальных людей. Повара, управляющего, горничных, рабочих. Правда, многим оказалось удобно поселиться тут же – дом велик, места хватит всем, и сотрудникам, и их детям. Опять же, пока дети были совсем малы, за толпой проще было присматривать.

Сейчас Одетт, рыжая девица восьми лет, ходила во второй класс школы, а кудрявый блондин Лионель, младше её двумя годами, в детский сад, но школа тоже маячила в очень близкой перспективе. Дочь уродилась менталистом – кажется, и стихийные силы ей тоже были подвластны. Сын недавно начал демонстрировать отличное взаимопонимание со стихией воздуха, и местами доводил Годфри до зубовного скрежета. Например, как сегодня.

Эмоциональный рык с первого этажа на втором был отлично слышен, и Катрин поспешила туда. В любимом всеми холле с портретами предков под потолком имелся балкончик, там размещали аппаратуру или музыкантов во время мероприятий. И сейчас на перилах этого балкончика сидел замечательный мальчик шести лет, полностью одетый для выхода на улицу – в приличной футболке, чистых шортах, белых носках и уличных кроссовках. Кудряшки топорщились. Отец замечательного мальчика стоял внизу, и лицо его выражало, гм, гамму разных испытываемых эмоций.

- Ли, что ты там делаешь? Слезай, пожалуйста, нам всем нужно уходить!

- Слезаю! Смотри, как я умею! – замечательный мальчик раскинул руки и прыгнул с балкона вниз.

Три этажа, три долбанных этажа! Да, за десять лет замужества Катрин тоже научилась ругаться. Годфри, не стой, иди, лови его, ты успеешь!

Но замечательный мальчик отлично спланировал мимо отца, мягко приземлился на древние плиты и подбежал к матери.

- А мне дядюшка Жиль сказал, что так можно! И показал, как!

Новая порция эмоциональных и бессмысленных слов, просочившихся из нутра дорогого супруга, дала понять, что означенному дядюшке Жилю при встрече не поздоровится. Но надо отдать брату должное – он всегда с удовольствием возился с их детьми, своих у него пока не было.

- Мама, Белль стащила мой сыр с бутерброда! – сверху бежала Одетт.

Белль прозвали кошку, которую недавно привёл в дом Серый. Она была белой в легкую шоколадную полоску, обладала голубыми глазами и громкими голосом. И нещадно тащила всю еду, которая плохо лежала. В домашнем кото-сообществе она была младшей, права голоса не имеющей, и поэтому добирала своё, где могла.

Коты заводились в доме сами – не то приходили с улицы, не то их приводил Серый. Он оставался безусловным главным котом всех Вьевиллей, а остальные члены прайда безоговорочно признавали его высокий статус.