Это был родной город Максины Прайс. Главное место действия ее книг. Выглянув из окна комнаты на втором этаже, чтобы оценить освещение и сопоставить его с только что прочитанным абзацем, Таня подумала, виден ли отсюда дом героя книги. Но она увидела только палатки и бараки Передового оперативного лагеря Берд, возникшего на пустыре под эстакадой и тянувшегося на север вдоль Тулана на протяжении двенадцати кварталов.

Невероятно, что эта ночлежка располагалась так близко к лагерю: чувствовалось, что это приют для всех тех, за кем охотятся солдаты. Загадочная табличка над входом, телевизор в прихожей, настроенный на канал ноль, портрет полковника на стене, книга, которую она сейчас держала в руках. Но Таня успела убедиться в том, что прятаться лучше у всех на виду.

Она посмотрела на портрет полковника, в форме Национальной гвардии, суровые черные глаза и смуглая кожа южанки. Именно благодаря ей АЗЧ Максины Прайс стала реальностью, именно она спасла город после наводнения, захватив власть в свои руки. Именно ее обожала толпа, но она позволяла Прайс выступать на публике. После Чистки полковник ушла в подполье, и, по утверждению федералов, именно она возглавляла последние очаги сопротивления новому порядку.

Те, с кем собиралась связаться Таня, вероятно, знали ее.

Быть может, она сама была среди них.

Со стационарного телефона Таня позвонила по номеру, который ей дали. На этот раз в трубке никаких щелчков. Только треск статического электричества и тональные сигналы, чем-то напоминающие старый факс.

К удивлению Тани, номер оказался действующим.

Услышав «алло», произнесенное голосом, пропущенным через мудреный звуковой фильтр, Таня вдруг подумала, что те, кому она сейчас звонит, вероятно, следили за ней с тех самых пор, как она сошла с самолета.

Перед тем как лечь спать, Таня зарядила пистолет.

* * *

В баре на Карондле старик в арабском платке на голове играл блюз в память о своем мертвом городе. На большом саксофоне, судя по виду, более древнем, чем полуразвалившееся здание склада, в котором они находились. Редкие посетители сидели за столиками в сводчатом помещении, и у половины из них был вид бродяг, заглянувших сюда с улицы, потому что им больше некуда идти. Бар радушно принял их, не прося ничего взамен.

Саксофон звучал громко, исполняя импровизации на тему сигналов тревоги. То самое звуковое сопровождение, которое нужно этим людям для проведения своих встреч.

Таня села в стороне, спиной к стене, чтобы видеть вход, расположенный рядом с выбранным ею столиком. Но подсевшая к ней пара появилась из-за сцены.