– О Боги, как хочется спать – зевая, подумал я. Затёкшая правая рука противно ныла и колола кожу изнутри, кучами жалящих муравьёв – дурная привычка спать на боку, подложив вместо подушки правую руку под голову.
Приоткрыв глаза, не поднимая головы с предплечья, осмотрел открывающейся вид на вход в наш хилый шалаш. Часть хвойной подстилки, которую соорудил себе вчера вечером, обрезав стоящие ели в ярдах сорока, от места нашей ночёвки, выглядывала из-под куска овечьей шкуры, стащенной ночью у Хэрна. Преображающийся, в свете зарождающегося весеннего солнца, вход в шалаш, будоражил воображение. Чуть-чуть фантазии и ты уже у входа в сказочную пещеру с драконами, сокровищами, приключениями, ну и прекрасной принцессой, из собственных рук угощающей тебя прекрасными яствами. В надежде обнаружить рядом с носом, свалившийся на счастье, хотя бы завтрак, прикрыл глаза. Вкусно-то как!! Попробуем! Не тут-то было, сдобная булка и молоко, видно были во сне, хотя вряд ли, мне практически никогда здесь не снятся сны. А жаль, какой был бы хороший сон, и вкусный. Ну, вот опять хочу есть, а что тут удивительного, я всегда хочу есть, сколько себя помню, есть я хотел всегда. Всегда!!
С залива потянул лёгкий бриз, принеся с собой запах гниющих морских водорослей. Крики чаек и бакланов раздавались неотчётливо, немного размывчато и тоскливо. До моря лиги три, три с половиной, интересный факт – моря не видно, чаек не видно, а крики их слышны довольно отчётливо. Странно!
– О Боги, как хочется, есть – зевая, подумал я. Затёкшая правая рука всё так же ныла и колола кожу, но оторвать голову от своеобразной подушки было выше моих сил – гадский папа, болит-то как, а голову поднять лень, тем более перевернуться, или вставать. Ну да, как про того кота, который выиграл спор "кто самый ленивый".
Вокруг все-таки, какая-то умиротворённая тишина, вставать неохота, тишь да благодать. Тишина. Тишина? Странно, как может быть тишина, если рядом должна быть отара овец, хоть и небольшая, голов на тридцать, но всё-таки? И собаки!!
Приподнял голову, прислушался. Ничего – ни всхрапов, ни блеяния, ни рычания, ни лая. Слышится шуршание листвы, верхушек деревьев, потревоженных утренним бризом. Даже постоянного ворчания Хэрна не слышится. Наверное, Хэрн погнал овец к ручью на водопой. Да, но почему не разбудил меня? Пожалел? Вряд ли – ещё та скотина!!! Уж чем-чем, а человеколюбием не страдает, и работу, даже свою, всегда норовит скинуть на других.
Надо вставать, приготовить завтрак, самому поесть и эту скотину накормить.