— Осторожно, — произнес неизвестный, быстро оглянувшись в коридор, — не входите сюда. Тут может быть опасно…

«Хм», — мысленно протянул я, — «давно я не слышал осмысленной речи. Даже стал забывать, как она звучит».

Что интересно, я понимал неизвестного, хотя говорил сейчас он на совершенно ином языке, значительно отличавшимся от тех, на котором со мною разговаривала воплощенная в девочку Смерть, или на котором мне отдавали приказы и задания на круге возрождения.

«Кстати», — только сейчас я и сам задумался над этим, — «а ведь и правда, и Смерть говорила со мной, да задания мне всегда выдавались на различных языках. Почему я раньше никогда не обращал на это внимание? Возможно тогда, это не имело особого значения».

Но похоже тогда, это далеко не сейчас.

Ведь сейчас, мой предполагаемый противник остановился в дверях, перегородив проход в комнату и даже не пытаясь сдвинуться с места, не давал войти сюда остальным.

При этом мужчина, а это, похоже, он, ну или, по крайней мере, был им, пока не превратился в нежить, постарался пояснить свои действия кому-то из тех, кто находился сейчас в коридоре.

— Лекс странно отреагировал на мое появление, будто приготовился к нападению, — и уже гораздо тише, так что это мог услышать только я, ну и еще кто-то находящийся неподалеку, — хотя это вполне нормально, если знать, где он мог оказаться и откуда должен был вернуться. Только вот меня несколько смущает другое…

— Что не так? — раздался негромкий слегка напряженный женский голос, более мягкий и приятный, не такой сухой и скрежещущий, из коридора от одного, вернее одной, из тех, кого я пока не мог рассмотреть.

— Наш знакомый, похоже, не узнает меня. И вот этого я не понимаю… так не должно быть...

И незнакомец постарался что-то рассмотреть в моем лице, после чего он обратился уже непосредственно ко мне.

— Привет, — вошедший слегка приподнял руку, — ты помнишь меня?

Но так и не получив от меня никакого ответа, он добавил.

— Узнаешь? Постарайся вспомнить. Мы не враги тебе… ты наш друг…

Я же стоял и ошарашенно смотрел на говорящего со мною неизвестного.

«Он явно знает меня, даже больше, он назвал меня Лексом, только вот я не пойму, что это? Имя, должность, обращение или еще что-то? И что наиболее интересно, я не испытываю исходящей от него угрозы».

Но что самое важное, вот передо мной сейчас находиться часть той самой моей личности, о которой мне ничего не было известно, и которая всегда меня интересовала.

А потому я даже, не осознав того, что делаю, спросил у стоящего передо мной мужчины.

— Почему ты назвал меня Лексом? — причем заговорил я с ним на том же языке, что он и разговаривал со мной.