Я намёк поняла — разговор не быстрый, поэтому сняла туфли, поджала ноги под себя, взяла в руки кружку и показала всем своим видом, что готова внимать.

— Моя мать была из вашего мира — иномирянка. Это было больше ста пятидесяти лет назад. Она не была похожа на тебя — она была другой. Но я так понимаю, в вашем мире за столько времени многое изменилось, может поэтому я не сразу поверил, что ты — оттуда. Но, клянусь, даже тогда, когда получил письмо из тайной канцелярии, я обещал себе, что, если ты и правда не из нашего мира и не хочешь судьбы королевского служащего, то я помогу тебе, во чтобы то ни стало.

Он взлохматил волосы и возбуждённо начал ходить передо мной из стороны в сторону.

— Мой отец так никогда и не выдал королю мою мать, тем более, когда понял, что она — его пара. Они прожили хорошую жизнь, пусть и не долгую. Отец разделил оставшееся ему время пополам, но так как сам был уже не молод, то времени им отпущено было не много. Родился у них за всё время только я. Они были счастливы… Было только одно, что мать никогда не приняла…

Он встал прямо передо мной и начал нервно крутить пуговицу на жилете. Слова давались ему тяжело, а я вдруг каким-то шестым чувством поняла, что он хочет сказать.

— Она не принимала его вторую сущность?

Брей вздрогнул и кивнул. Пальцы побелели, руки сжались.

— Она боялась дракона, не понимала, как человек может превращаться в ящера… Считала это ненормальным. И мой отец навсегда отказался ради неё от полётов. Он не мог полностью уничтожить свою сущность, но постарался её никак при ней не проявлять. А без своего дракона человек долго не живёт.

— А ты…

— А я видел, как моя мать боялась дракона и обещал себе, что никогда таким не стану, чтобы не пугать еë. Много лет я боролся с собой, считая себя ненормальным. Я же не только дракон, я — наполовину человек. Пусть полукровок, в физическом понимании, у драконов не рождается, но мозги-то были у меня скорее человеческие..

— Поэтому ты не принимал Никусю? — я вздохнула. Ну а чего ожидать от женщины, рождённой задолго до технического прогресса, свободы мысли и так далее? Что это было? Середина девятнадцатого века? Конечно, она была в этом плане дикой, пугливой. Скорее всего, считала дракона нечистью, исчадьем ада. — Брей… Мне так жаль.

— Когда я понял, что ты — моя истинная, я сильно испугался. Ведь ты тоже оттуда и тоже сначала боялась меня… Я понимал, что выгляжу для тебя страшно… Но я не хотел тебя пугать..

— И вовсе ты не страшный! — возразила я. — Это я так думала, потому что не знала вас с Нукусей. Твоя мама была испугана, поэтому так реагировала, но это не значит, что ты должен бояться своей сущности. Она — часть тебя. Ещё более близкая, чем даже эти ваши истинные пары. Если ты не сможешь принять её, то тогда не сможешь быть по-настоящему счастлив.