А потом одновременно произошли две вещи.

Принцесса, не пожелавшая упускать добычу, с криком "нет!", повисла у него на шее, а дверь кабинета открылась, являя Брейдону Татьяну, у которой лицо из счастливого-довольного вмиг превратилось в удивленно-ошарашенное. Дракон взревел, заметив перемену настроения пары, и изо всех сил стал рваться наружу. Обнять, утешить, а ещё… Разорвать причину расстройства. Брейдон, пусть и был с ним полностью согласен, никак не мог допустить кровопролития. Убивать принцессу эльфов за то, что она повисла у него на шее, как минимум, не гуманно. Да и не педагогично, к тому же. Он должен быть оплотом спокойствия и рассудительности.

Ондин, заметив посетителей, ещё теснее прижалась к мужчине, надеясь вызвать скандал, и Брейдон почувствовал, как звереет. Не Танин Никуся, а он сам. Какого чёрта делает эта девка? Неимоверным усилием он сдерживал рвущиеся наружу когти и клыки, не смея сдвинуться с места, чтобы не потерять контроль. Тем временем продолжал смотреть на Таню.

Около неё стоял эльф — еë сосед, тот самый, который тоже очень не нравился мужчине и дракону. Кажется, скоро он вообще всех эльфов будет ненавидеть. Но стоял Ларионель недолго. С громким "Ах" от увиденного, он грохнулся в обморок.

Дракон выл и скулил, обещая человеку все мыслимые и немыслимые блага, если тот ему уступит место и даст объясниться перед милой девушкой, которая наверняка сейчас в шоке.

Но в шоке Таня была не долго. С громким криком:

— Ах ты, кикимора болотная! На чужое добро позарилась!?

Она подскочила к Ондин и за волосы оттащила её от мужчины.

Принцесса сдаваться тоже не собиралась, выпустив в обидчицу ядовитые шипы растений.

Не успел Брейдон испугаться, как ведьма спалила всё до одной лианы его же огнём, заодно спалив волосы и брови на голове эльфийки.

Никуся с победным кличем захлопал крыльями и забил хвостом, с восторгом болея за свою пару.

Один Брейдон стоял столбом, с трудом удерживая оборот. Если он сейчас отпустит контроль, то разгромит весь кабинет.

Таня повернулась к нему и хотела уже что-то сказать, как Ондин кинула ей в спину боевым заклинанием.

Девушка охнула и осела на ковёр.

В один миг всё померкло перед глазами мужчины, он не понял, в какой момент это произошло, но страх и ярость так овладели им, что он — он, а не Никуся — обернулся и схватил в зубы принцессу, не взирая на её истошный визг.

Он уже почти сомкнул челюсти, как услышал ворчливый крик с ковра:

— Никуся! Не смей! Брось каку! Не вздумай её сожрать, несварение заработаешь!

Дракон повернул морду и в панике заметался глазами по полу в поисках девушки. Наконец взгляд выхватил родную фигурку.