– Ты. Можешь. Создать. Ещё. Один. Твой. Красный. Туман?

– Туман?.. А… Облако Отчаяния… Надо больше шипру (мана на шумерском)… Только стену могу.

– Создай стену. Потом сядь медитировать, – чётко проговорил Имхотеп.

– А… Ага… – заторможено киваю. Посидев секунды две, начал активировать заклинание. Новая стена вышла шириной всего лишь метра четыре. Высота – около полуметра. И начиналась она всего лишь шагах в шести-семи от, собственно, стен лагеря. Зато была довольно насыщенна. Я вложил аж двенадцать сотен единиц маны. Потом, следуя указаниям Имхотепа, сел медитировать. Надо было разделиться сейчас с Шак’чи, но было боязно просто потерять сознание: жар обезьяна меня поддерживал. Так что – позже.

Где-то через час я наложил новую стену. Затем новая медитация на два часа. Новая стена… К тому моменту я уже разъединился с обезьяном. Солдаты перешли от обороны позиции к боевому дежурству. Меняться стали, то есть. Измученный разум буквально провалился в сон, когда ко мне подошёл уставший Абтармахан и сказал отдыхать. Буквально через четыре часа после рассвета было приказано бросать всё, что только есть, взять самое необходимое и быстрым маршем двигаться на запад. Телеги тоже были брошены: коней не было. Всего несколько повозок тащили поднятые посланцами Фараона мертвецы, против которых не возражал совершенно никто. Трупы мёртвых были брошены. Большая часть потерь вообще пришлась на утащенных тенями. И искать их тела было бесполезно. Свои потери прикидывали больше на глаз, но Сварнраадж потребовал, чтобы по цепочке все командиры сообщили, сколько погибло людей. Происходило это уже на марше, цифры были не особо точные, но, судя по ним, ночью армия потеряла больше двух с лишним сотен человек.

Настроение у всех было подавленным, но вот авторитет Сварнрааджа в войске поднялся до небес, ведь солдаты считали именно его автором решения об отходе к старому лагерю, благодаря чему мы все и спаслись. Шак’чи не раз мне указывал на кольцо, которое я так и не снял. Но я всё время оставлял его на пальце. Плевать на последствия: мне бы просто выжить. Двурогий – очень серьёзный козырь в этом противостоянии со смертью.

Привала сделали всего два. И небольших. Люди боялись останавливаться, несмотря на голод и усталость. Но есть было необходимо. Аура силы демона тенью витала над нами, хотя мы и удалились от него к концу дня на сотню километров.

Мне было не совсем понятно, почему Эмуша не явился сам. Лично. Но были мысли на этот счёт. Во-первых, увеличившееся поступление маны от Врат Теней. Когда демон вырвался, было семьсот. Позже цифра выросла до девятисот в минуту. На ста километрах прибавка была не такая уж и большая: 9 единиц в минуту. Но, к примеру, за час выходили все пятьсот сорок. Мана теней была мягкая, холодная, лёгкая. Но при этом её тяжело было усвоить организмом и превратить в нейтральную. Впрочем, в мане я не сильно нуждался. Видя мою эффективность, Абтармахан заставил почти не сопротивляющегося Раджу разрешить наполнять меня маной напрямую из Шивкамути. Любовь ко всему, что имеет стебель и листья, конечно, настроения не добавляла, но плевать, в конце концов. Выживу – посажу какой-нибудь лес, а потом сожгу его. И так десять раз.