Так все и будет. Именно это жуткое дело и запланировали два грандиозных злодея — лорд Мортус и его приятель Свиностас. Форинг — оплот добра и света, не давал им покоя одним фактом своего существования. И они решили окончательно стереть его с лица земли.

Васек не сомневался в том, что его догадка верна. Личный интерес, связанный с местью Свиностасу, тут же отошел на второй план. Теперь, когда на кону стояли жизни сотен невинных людей, не время было думать об удовлетворении собственных капризов.

— Нужно предупредить Ильнура, — прошептал Васек. — Пока еще не слишком поздно.

Он поднялся на ноги и вновь побрел к развалинам. Его так и подмывало перейти на бег, но Васек сдерживался, опасаясь оступиться во тьме, упасть в какую-нибудь яму и переломать себе все кости. Тогда он точно никуда не успеет, и погибнет здесь, вместе со всеми героями Форинга.

Чем ближе он подходил к руинам, тем больший страх охватывал его. Вначале Васек пытался объяснить это тем, что он сильно переживает за Форинг и его жителей, но вскоре стало ясно — дело не в этом. Страх был иного рода, неприятный, мерзкий, и какой-то чужеродный. Он рождал желание повернуться и уйти подальше, а еще лучше — убежать, чтобы эти отвратительные ощущения скорее прекратились. И если бы от Васька не зависела судьба целого города, он бы, возможно, и поддался этому желанию. Но сейчас слишком многое стояло на кону. И Васек не повернул.

Но это далось ему нелегко. Страх накатывал удушливыми волнами, заставляя тело трепетать, а коленки подламываться. Ваську непрерывно казалось, что в окружающей его тьме копошится целый сонм отвратительных чудовищ. Он буквально видел их шевелящиеся щупальца, их мохнатые лапы, слышал скрежет их зубов и когтей. Волосы Васька встали дыбом. Он замер на месте, парализованный ужасом. Ему чудилось зловонное гнилое дыхание окруживших его тварей. Все его существо требовало одного — бежать! Немедленно бежать отсюда без оглядки, забыв обо всем.

Васек попятился, затем его ноги подломились, и он упал на колени. Выронив меч, он закрыл голову руками и заскулил от ужаса. Сейчас чудовища набросятся на него со всех сторон, начнут рвать на куски его тело, пожирать заживо, жадно пить его кровь. Он услышит, как под их клыками хрустят его кости.

Он сам не помнил, как долго просидел вот так, охваченный невыносимым ужасом. Он плакал, скулил, просил о пощаде. Ему казалось, что он вот-вот сойдет с ума. Время словно остановилось, каждая секунда растянулась до размеров вечности.

А затем тишину непроглядно темной ночи рассек резкий и громкий звук, донесшийся со стороны развалин. Это был сигнальный горн.