А затем мы все втроем – кучей малой – плюхнулись, бухнулись и вывалились прямо на ковер нашего с Алиной номера! То есть блока, я хотел сказать…

– Неужели все?! – сдавленно сказал кот.

Врата за нами гасли, они закрывались, таяли, становились призрачными и окутывались искрами. Прощай, Станция! Прощай, безумие, кутерьма и абсурд! Прощайте, древние боги, наделенные коварными антропологизмами, монстры из темных колодцев, сентиментальные пираты и любвеобильные тролли!

– Эй, Алекс, ты что, плачешь? – робко коснулась моей щеки удивленная Алина.

– Нет-нет, что ты, – замотал я головой, скрывая предательские слезы.

Кто бы мог подумать, что я окажусь настолько сентиментальным?!

– Это так… мне пол-Мурзика в глаза попало!

Но… неужели это все и мы больше никогда не вернемся на Станцию?! Кто знает…

– Вторая половина, кажется, угодила в меня, – тихо сказала Алина и отвернулась.

Агент 013 же и вовсе не думал поворачиваться: нахохлившись, как сова, он сидел и смотрел на закрывающуюся червоточину в ткани реальности…

Так мы и сидели, как три идиота, пока я, наконец, вздохнув, не сделал настоящий мужской поступок: сгреб всех к себе в объятия, и мы зарыдали вместе! Ну, не так чтобы зарыдали… рыдал там, положим, только Стальной Коготь и немножко Алина, а я так… мне просто шерсть в глаза попала!

Все-таки у Станции было удивительное свойство – добираться до самого сердца и уютно устраиваться там на постой!

А затем в дверь постучали.

Утерев рукавом предательски заблестевшие глаза, я пошел открывать.

– Ой, начальник дорогой! – восхищенно дыхнуло «Беломором» с порога на меня. – Кота сохранил, жену вернул, мешков притащил – хозяйственный, ай, молодца! А я тут с коньячком, прикинулся дурачком, дай в гости зайду да компанию найду! Одному из горла хлестать… как-то… будто я алконавт, да?!

Смирившись, я улыбнулся и пропустил гоблина в гостиную.

Он торжественно выставил вперед бутыль, словно химическое оружие повышенной опасности, и прошлепал когтистыми лапами:

– Эй, а вы чего тут лежите, очами красными друг на друга глядите?! – возмутился представитель расового меньшинства. – Пить надо, есть надо, тосты говорить надо! Эй, хозяин, налетай! Ой, хозяйка, наливай!

Я принял у продавца запотевшую бутыль и достал из серванта хрустальные стопки. А почему бы нет?! Возвращение надо отметить!

– За Алину! – предложил я первый тост.