«Ради меня, — подумала Мэдди. — Потому что он волнуется обо мне».

Солдат снова прокричал.

— Назад, или мы будем стрелять! — Мэдди наблюдала, как Джексон посмотрел на авианосец, затем медленно разжал руку, оставив Тома, стоящего на коленях, задыхаться. Мэдди сделала шаг к Тому, но тот почти яростно махнул ей оставаться на месте.

— Я в порядке, — пробормотал он и встал.

Ненависть и гнев шли от Джексона.

«И что-то еще, — подумала Мэдди. — Страх. Страх за нее?»

— Люди не могут победить, — сказал Джекс, его выражение лица было жестким. — Сделай умный выбор, Мэдди.

— Что относительно Дяди Кевина? А Гвен? — Голос Мэдди прозвучал почти воплем.

— Почему ты не спрашиваешь своего избранного президента? — ответил Джекс, затем поймал себя и успокоился. — Линден уже сделал за них выбор, Мэдди. Им слишком поздно помогать. Но не слишком поздно для тебя.

— Всем можно помочь.

— Нет! Надежды нет! — голос Джекса был яростным, неприкрытым.

— Всегда есть надежда, — прокричала Мэдди. — И даже когда нет, мы все еще остаемся друг с другом, потому что так делают люди. — Мэдди обратилась к Тому, который спокойно поднял руку, чтобы сказать солдатам отступить. Он посмотрел ей в глаза. Решительный. Определившийся.

— Объясни мне эту логику, — пробормотал Дженкс.

— Это не логика, — сказала Мэдди. — Это человечность.

— Ты не человек! — рявкнул Джекс. — Ты — Ангел Хранитель! Твое место среди нас!

— Мое место рядом с дядей. С Кевином. С Томом. Мое место рядом с любым, кто не достаточно силен, чтобы защитить себя. Мое место рядом с любым, кому я могу помочь. — Мэдди задыхалась от нехватки воздуха. — Вот истинное предназначение Ангелов.

Джекс покачал головой.

— Твоя человеческая сторона… — пробормотал он себе под нос. Затем он повернулся к Тому. — Они повернулись спиной к нам, Мэдди, — сказал Джекс. — Мы не должны им. Ты не должна. Мы ничего не должны им.

— Говоришь как истинный Бессмертный. У тебя достаточное чувства долга, Хранитель, — усмехнулся Том.

Джекс проигнорировал его и вместо этого сделал кое-что, чего Мэдди не ожидала. Гнев, мерцающий на его лице, ушел, открыв сырую беспомощность, которую Мэдди заметила прежде. Джекс позволил беспомощности нахлынуть на него и полностью заполнить его черты.