В теории, клетки его кожи могли быть изменены неким невероятным образом… но это тоже показало бы сканирование. Да и одежда осталась бы видимой.

Скорее всего, он использовал конструктивные дефекты в человеческих сенсорных системах. Навел на него частичную слепоту, увеличил слепые пятна, совпадающие с контуром его силуэта. Или просто запретил его сознанию воспринимать корректно передаваемый зрением объект в виде человеческой фигуры.

Скорее всего, для этого использовались электромагнитные поля. Но Гарольд ничего не зафиксировал. Его сенсоры сдохли бесповоротно.

— Видишь, мы на шаг впереди вас, — раздался голос из пустоты. — Это немного. Но это тот самый шаг, который отделает нас от вечности.

Секунду спустя Мэйвезер появился с противоположной стороны от него. К счастью, движениями глаз пленник еще мог управлять.

— Ты защищал их мир. Но есть ли в нем то, что стоит сохранить? Оно пробуждается. Или она. Не важно. Решай, с кем ты. Время еще есть. А пока посмотри.

Он включил ему полный допуск к сетям… только сейчас Гарольд понял, что все последние полчаса имел неполный доступ даже к своему командованию. Между ними был фильтр. И он ничего не отправил действительно важного и никого не оповестил. У СПБ были только подозрения. Но ответов не было. И фальшивый Синохара наверняка сейчас говорил им что-то, что их на время успокоит.

Все это был обман и игра. Чтоб выиграть это самое время.

А теперь глумящийся над ним постчеловек рассказывал ему о планах, как злодей в фильмах про Джеймса Бонда.

Но вдруг связь появилась. Но, конечно, только на прием, а не передачу. Но с допуском на уровне генерала, министра или депутата Мирового совета. К закрытым сетям театров военных действий, СПБ, корпораций и местных властей. Ко всему сразу.

И Гарольд увидел. С миром что-то происходило. И это что-то показалось австралояпонцу похожим на маленький апокалипсис. На готовящееся извержение, которое еще скрыто под толщей горных пород.

Он смотрел на фронты, на лояльный тыл Содружества и мировые столицы. Где-то царила странная активность, люди концентрировались в толпы и мелкие группы. Кто-то кидал камни и бутылки, шли отдельные перестрелки, поднимался дым, выкрикивались лозунги, но в большинстве мест все было тихо. На его глазах прекращались стычки, погромы и целые битвы, например, на Мексиканском ТВД и в Южной Америке.

И люди… иногда они застывали. Глядя на экраны и в пустоту — в экраны у них в глазах. Что они там видели? Это длилось секунды или минуты. Потом они возвращались к своим делам. И можно было только гадать, что менялось в них за эти секунды.