— Воины, вы только что прошли через битву и не дадите соврать, вы все станете мне свидетелями, а потому прошу, выслушайте меня!

Уставшие гномы удивленно замерли, обратившись в слух. Я и сам плохо понимал, что происходит, и неосознанно положил боевой молот на плечо, в позицию, с которой удобно вступить в бой. Между тем Громи, выдержав паузу, продолжил:

— Сегодня я дрался, как и вы, прорубался через ряды нежити, и когда достиг места, где сражался тан, то увидел картину, что меня потрясла. Кости, множество костей наших врагов! Сейчас же я вернулся и смог рассмотреть их внимательней. И слушайте, что я скажу. На месте битвы тана мной было найдено восемь костяков некромантов и один лича! Восемь и один. Вы сами можете убедиться в том, что глаза меня не обманули!

Гномы пришли в оживление. Со всех сторон стала раздаваться восхищенная ругань, крики удивления, откуда-то справа несколько голосов громко стали подтверждать слова Громи. Выждав несколько мгновений, тот продолжил:

— А ведь я еще не сказал о множестве других тварей, что порубил наш тан! И ведь это не все. Во время битвы и я, и вы слышали голос его молота, гром, что наполнял отвагой наши сердца, заставлял их биться быстрее! Мы слышали, что впереди сражается наш тан, и верили в победу! Так можем ли мы забыть о подвиге тана Далина?

— Нет! Нет! — проревела толпа. Воины вскидывали вверх топоры, крича во всю глотку.

— Вы все знаете, как мы, гномы, отмечаем самых доблестных наших воинов. И сейчас нам остается только выбрать достойное имя!

Вот значит как… Теперь я наконец понял. Вспомнил древний обычай подгорного народа нарекать прозвищами самых выдающихся своих сородичей. Не думал, что когда-нибудь удостоюсь такой чести, а еще действительно важной награды. Однако совесть, несмотря на увещевания хомяка, требует от меня сказать правду.

— Стойте! — кричу во всю глотку, перебивая Громи. — Вы говорите о том, что я совершил все в одиночку, но это не так. Тех некромантов и лича убил не я один! Спину мне прикрывала Кацуми, и она лично убила множество тварей!

— Ха! Наш тан так и напрашивается на прозвище «скромный», — громко, раскатисто смеясь произнес Громи. — Мы не забудем подвига Кацуми, но это, тан, не убережет вас от наречения прозвищем.

Хохот гнома подхватили окружающие. После чего стали взахлеб предлагать свои идеи и спорить до хрипоты насчет их удачности. Как ни странно, но остановились все на идее Тельдрена, к тому моменту вклинившегося в ряды гномов.

— Если голос молота вел вас в бой, если он был подобен грому, то отчего бы такое прозвище и не дать? — спросил эльф. Мгновение после его слов стояла тишина, а затем Бардин во всю глотку стал кричать, ударяя обухом топора в щит: