– Что думаешь, Марит? – спросила Стелла будто невзначай.

– Мы обязаны что-то предпринять уже завтра! – выпалила Марит и покраснела, потому что сказала не подумав – просто поддалась чувству.

– Продолжай, – только и проговорила Стелла.

– Премьер-министр – вот ключ к решению, – сказала Марит. – Мы должны привлечь его на нашу сторону…

– Да, – живо согласилась Аманда. – Ведь обычно решения Хансена-Высочансена никто не контролирует, но завтра… Может, мы что-то придумаем со «Здраввафлей»? Ведь премьер-министра так интересуют здоровые полезные продукты.

– Но ведь «Здраввафля» – настоящая гадость! – раздражённо воскликнула Марит, и все с ней согласились. На несколько секунд все замолчали. Марит уставилась в стол, чтобы не потерять мысль.

– Какой лозунг у премьер-министра? – вдруг спросил Сильвестер и сам себе ответил: – Участвует весь народ!

– Это так, – сказала Стелла, – но он подразумевает только, что люди должны больше работать.

– А мы не можем использовать этот лозунг в лучших целях? – спросила Аманда.

– Можем, – сказал Сильвестер, – мы можем предложить что-то такое, в чём все сотрудники фабрики захотят участвовать.

– …и что положит конец безраздельной власти «Главвафли», – продолжила Стелла.

И тут Марит пришла в голову мысль, лучшая из всех когда-либо приходивших ей в голову.

– Вы хотите, чтобы вас снова стало пятеро? – спросила она. – В таком случае мы можем использовать цветок из пяти сердец. Чтобы решить сразу несколько задач.

Пятеро друзей – пять сердец

Пятеро друзей – пять сердец

Марит Ос медленно шла через столовую. Все сотрудники были на месте. Их предупредили, чтобы они не садились и сохраняли тишину, пока Марит будет проходить мимо них. Это было довольно неприятно. По узкому проходу между столами Марит нужно было пройти к противоположной стене с балконом, с которого обычно говорил генеральный директор. Но ни на балкон Хансена-Высочансена, ни на балкон этажом ниже, откуда выступали семь директоров, Марит подниматься было не надо. Она направлялась к кафедре под ними. Кафедра находилась на возвышении, небольшом, но таком, что сотрудникам всё равно приходилось вытягивать шеи, чтобы видеть оратора.

А через три минуты появился премьер-министр.