Элену-Луизу, оказывается, тоже можно смутить?

– Я… не помню, по какому случаю их покупали. Может, действительно, хотели подарить. Твоёму Алехандро, например.

– О, Алехандро! – теперь помрачнела и Тереса.

– О нем что-нибудь слышно?

– Ни слова. Раньше он никогда не уезжал так надолго, не поставив нас в известность. Хотя, разумеется, дела бывают разного свойства. Его могли вызвать в один из филиалов компании по конфиденциальному вопросу, и тогда это все объясняет.

Как все просто. Выходит, Хэнка пока не хватились? Бизнес и все такое прочее – отличная отговорка. Удобная, логичная, успокаивающая. А впрочем, и хорошо, что не бьют тревогу. Потому что если начнут звонить во все колокола…

Я бы лично не смог посмотреть в глаза его матери. Виноват, не виноват, неважно. Хэнк был со мной, а теперь его нет. Надеюсь, что нет только пока.

– Удачных вам приобретений, молодые люди!

– Спасибо, сеньора!

Ох, какие мы гордые… Правда, повод есть: не с каждым супруга сенатора запросто разговаривает посреди бела дня.

– Вот это нам заверни. И это. И ещё вон то!

– Тут тебе не магазин, малявка.

Так шипит змея в траве. На занесенную над ней ногу.

– Слышал, что тебе велели?

По части стервозности они, пожалуй, примерно равны. Моя мать и Лил.

– Не поленюсь ведь, догоню сеньору. И когда она узнает, что её приказания у прислуги в одно ухо влетают, а в другое выле…

Вряд ли девчонка намеренно произнесла это ненавистное для Карлито слово. «Прислуга». Скорее даже не задумывалась, а говорила о том, что видит перед собой. Правду говорила, то есть. Правду, от которой у сына Консуэлы всегда сводило скулы.

Конечно, он не полезет в драку. Нет, вовсе не потому, что перед ним особа женского пола. Она живет в Вилла Баха, а значит, не стоит и короткого взгляда. Она – букашка, ползающая где-то внизу, тогда как сам Карлито…

– Они всегда нас побеждают. Не стоит зря тратить силы на такую борьбу.

– А на какую стоит? – огрызнулся мой прежний слуга. – На твою, над которой смеются все, кому не лень?