— Я… мне кажется, что значит… — тихо ответила она, будто став меньше.

Видимо у неё желания узнавать, что там за тварь такая было ровно столько же, сколько и у меня.

— Чёрная Лисица, Чёрная Лисица, просыпайтесь, слышите, у нас проблема, Чёрная Лисица… — начал я трясти её, поглядывая на огоньки, после чего позвал других. — Джа! Стрекоза!

Даже парить вот так было достаточно сложно долгое время, поэтому не удивительно, что они были слегка сонными и вымотанными. Но тем не менее их реакция их была довольно странной — они повернулись ко мне практически синхронно, но при этом смотрели в мою сторону пустыми, совсем пустыми глазами.

— Э-э-э… вы же меня слышите, да? — неуверенно спросил я. — Джа? Стрекоза?

Ноль ответа.

Так, окей, я понял, всё очень плохо. Сейчас бы время испугаться (собственно, я уже боюсь), однако я же девятый уровень, верно, а значит мне всё ни по чём.

— Чёрная Лисица, Чёрная Лисица, вы меня слышите? Лисица?! Лин! — я тряс тушку в своих руках, пытаясь понять, почему она нихрена не просыпается. — Бао! Млять, да хоть кто-то здесь кроме меня ещё не спит?!

— Я не сплю, — ответила Люнь, заставив обратить на себя внимание.

— Да я вижу, что ты не… — мои собственные слова застряли у меня в глотке на полуслове, когда я посмотрел на неё. — Люнь, а… что с твоими глазами?

­— А что с моими глазами? — удивлённо спросила она.

— Твои глаза они…

Абсолютно чёрные, словно у какого-то демона из библии.

А потом до меня дошло. Даже не дошло, а я кое-что почувствовал от Люнь, чего чувствовать от родной подружки не должен был.

Опасность. Смертельную опасность.

— Ты не Люнь, — слегка отдалился я от хрен знает что назад.

— Юнксу, о чём ты таком говоришь? — пробормотала она, глядя на меня испуганными глазами, но…

— Херотень, я на уровне Грандмастера Вечных, думаешь, я не смогу отличить свою подругу от твари вроде тебя? —­ спросил я негромко.

Псевдо-Люнь смотрела на меня, будто пытаясь понять, что за бред я сейчас несу, после чего… растянулась в жутковатой улыбке как в одном фильме про правду или действие.

— Юнксу, а чего ты боишься больше всего? — негромко спросило меня подобие чего-то живого.