— Ты настырная, коль ради встречи со мной не побоялась сунуться за решётку. И ножки ничего.
— Ножки? Ты не поверишь, как банально звучишь. Дело у меня к тебе есть, — открыла сумку. Где тут перо Октавиана?
— Знаешь, я бы с радостью пригласил тебя на романтическую прогулку, но мне жить осталось до полудня следующего дня. Извиняй, никаких «дел».
— Ты это о чём?
— О том самом, — Мендес похабно подмигнул.
— Ну и самомнение у тебя, парень! — я снисходительно улыбнулась в ответ. — Держи, — просунула руку с пером между решёток прямо к его носу.
— А, ты с ним, значит, — Мендес мигом поскучнел и сунул перо за ухо, отчего стал похож на лиса, слопавшего птичку. — Тогда слушай, это очень секретно, никто не знает, кроме меня. — Парень огляделся по сторонам, убедившись, что два других узника мирно похрапывают, и понизил голос до шёпота: — В храме Сети I ты найдёшь слепого жреца. Когда-то он был стражем Сил разведки Кемета и участвовал в убийстве Алексиса, а потом именно он передал тело бальзамировщикам и распоряжался о захоронении. Только он поклялся, что не проронит ни слова, пока вновь не увидит солнечного света.