— Ты красивый, и не похож на азиата, — Софья сделала шаг в мою сторону, продолжая сжимать меч обоими руками. — И от тебя так несет чем-то темным, будоражащем, это рвет крышу, знаешь ли.

— Успокойся, отдай мне меч и успокойся, — я сделал шаг назад, отступая от явно зачарованной княжны.

— Я не хочу успокаиваться. И меч я тебе тоже не хочу отдавать, — она растянула губы в весьма зловещей улыбке, но я отметил, что с каждой минутой Софья становится все бледнее, словно то страшное оружие, которое она держала в руках, высасывало из нее саму жизнь. Она сделала неумелый выпад, абсолютно точно желая достать, но я ловко увернулся и одним слитным движение оказался у нее за спиной.

Прижав княжну к себе, обхватив за талию, второй рукой я попытался ее обезоружить. Вот только меч явно не хотел отпускать свою жертву. Между нами завязалась борьба. Софья вырывалась, я с трудом ее удерживал. В пылу борьбы моя рука легла на ее грудь и слегка сжалась. Мы оба замерли, но я пришел в себя первым и снова потянулся к рукояти меча.

— Переплавлю, — процедил я тогда сквозь зубы, не надеясь, что артефакт меня услышит.

Он услышал и прекрасно понял, что на этот раз я не шучу. Пальца Софьи разжались и меч покатился по полу. Я уже вздохнул было с облегчением и слегка ослабил хватку, отдернув руку, которая до сих пор тискала девичью грудь, вот только сама Софья внезапно развернулась, обхватила мое лицо руками и поцеловала. Я и так был как взведенная пружина, а после такого… Крыша хлопнула крыльями и сказала: «Прощай, покойничек», — после чего унеслась с гомерическим хохотом.

Я сам не заметил, как Софья оказалась на столе, и я стоял между ее ног, стаскивая белую блузку и избавляя от дорогущего белья. Ее руки в этот момент блуждали по моему торсу, но когда они спустились на живот, в голове пронеслась стремительная мысль: «Ты что творишь, козел озабоченный! Она твоя сестра, сестра, понимаешь? Ты сейчас хочешь трахнуть прямо на столе свою маленькую сестренку!»

Меня словно ведром ледяной воды окатило, я отпрянул от стола, закрывая лицо руками. Как оказалось, химитсу не смог порвать все мои связи с Роковыми. И единственная связь, которая оказалась сильнее — это связь с моей сестренкой, которая была мне ближе всего на этом чертовом свете. В голове начали появляться болезненные вспышки: вот я веду ее по парку, крепко сжимая пухлую ладошку, вот усаживаю на ее первого пони, вот она подглядывает за мной, когда я пытался уединиться с дочерью графа Чернова, вот… таких вспышек много, очень много, потому что ни матери, ни отцу некогда, они всегда в делах, и у малышки есть только старший братик, который всегда закроет собой, защитит от всех опасностей… и едва не оттрахает на столе, потерявшись в заполнившей его темноте!