Крик резко оборвался. Круглые от ужаса глаза смотрели куда-то в темноту, зелёное сияние затопили густые чёрные слёзы. С пухлых губ сорвался до тошноты пугающий плач, подпевая в унисон невидимым плакальщикам. Они так близко, скоро всё прекратится…

Что-то с чудовищной силой рвануло за шиворот, ворот рубахи врезался в горло, перед лицом промелькнул лошадиный круп.

— Отпусти! — прохрипел Керс, вцепившись одной рукой в ремень седла, а другой — Девятой в запястье.

Рубаха жалобно затрещала, грозя вот-вот разорваться. Он попытался затормозить ногами, рассчитывая, что ткань не выдержит. Нужно вернуться! Нужно забрать у них Альтеру!

Плач почти стих, но ищейка продолжала гнать лошадь, волоча Керса как мешок с добычей. Её рука ни разу не дрогнула, словно он весил не больше килограмма.

Задыхаясь, он из последних сил представил, как впереди вырастает земляной шип. Послышался треск, конское ржание; земля безжалостно врезалась в спину, выбив скудные остатки воздуха из лёгких. Пока Девятая усмиряла коня, Керс, хрипя и откашливаясь, поднялся сначала на четвереньки, потом кое-как на ноги и, прихрамывая, заковылял обратно. Рядом затопали копыта, дорогу преградил Тухлый верхом на своей кобыле, справа — Шарпворд, ведя за поводья лошадь Керса.

— Куда это ты?!

— Отвалите!

— Она уже мертва! — крикнула ищейка, похлопывая скакуна по взмыленной шее. — Ну всё, мой хороший, успокойся… Стоять, засранец!

Керс зло глянул на Тухлого, упорно не дававшего ему пройти:

— Не вынуждай меня…

— А это ещё кто? — ищейка неожиданно напряглась, всматриваясь в черноту.

Когда Тухлый отвернулся, Керс воспользовался случаем и попытался проскользнуть мимо него, но кобыла, всхрапнув, шагнула вперёд, снова преграждая дорогу.

— Ты ей ничем не поможешь, — Тухлый сокрушённо покачал головой. — Остановись, брат, зачем тебе умирать?

— Добрые люди обычно по ночам не расхаживают, — заключил Шарпворд, разворачивая коней. — Господин Разрушитель, может, соизволите забраться в седло? Не убегать же, право, на своих двоих.

Керс оглянулся. Убежать бы всё равно не получилось — неизвестные уже были здесь. Впрочем, не такие уж они и неизвестные. Даже в степной темноте он легко узнал Клыка, вторым, кажется, был Бродяга. Ну а третий…

— Клянусь своей печатной машинкой! — восторженно воскликнул газетчик. — Это же экс-принцепс!

Глава 34

Глава 34

Беззвучно, на цыпочках, насколько позволяли жёсткие туфли, Диана вплотную приблизилась к двери и, придерживая, чтобы не заскрипели петли, осторожно отворила её. Ну надо же, даже ухом не повёл!