Я еще так удивился, когда помутневшая крышка капсулы с шипением отодвинулась и вместо человека внутри оказался котенок. Подумать только, самый настоящий котенок! Такой маленький, серенький в черную полоску, и глазки большие-большие, испуганные. А как жалобно замяукал. Серафим, электронная башка, тогда еще выдал:

— Надо же, домашнее животное со Старой Земли, и как только оно в капсулу попало? Это устройство ведь не тестировалось на животных, оно же разработано только для людей.

— Значит, кто-то поместил его сюда, до того как корабль колонизаторов взорвался, — ответил я и, беря создание Божие на руки, ласково к нему обратился: — Ну, иди сюда, бедненький, надо же, как исхудал.

Котенок замяукал еще жалобнее и начал судорожно ластиться.

— Ну чего встал как вкопанный? — строго обратился я к роботу. — Принеси молока, что у нас еще осталось, да насинтезируй нового.

Серафим сорвался с места и побежал к бортовому холодильнику. Хорошо же все-таки его запрограммировали, он хоть и робот, сплошь покрытый медной обшивкой, но сострадание и человечность ему не чужды. Хороший робот, сейчас таких уже не делают. Теперь всем копии человека подавай, да такие, что от живого и не отличишь, и главное, чтобы с полным набором плотских утех. А что там у них в квантовых мозгах — кого же это сейчас волнует? Лишь бы функции свои выполняли.

Серафим обернулся мигом, тут же поставил мисочку на пол и налил молока. Я выпустил котенка и стал наблюдать, как жадно он лакает живительную влагу.

— Настрадался, бедняжка, — сказал я, присев рядом, и аккуратно погладил его по взъерошенной шерстке. — Сколько же он голодал?

— Корабль колонизаторов взорвался неделю назад, — быстро подсчитал Серафим, подливая еще молока. — Должно быть, столько же или чуть больше он и просидел в капсуле.

— Неделю, — задумчиво повторил я. — Но в той капсуле сломан гибернационный механизм, иначе мы бы вытащили его спящим. Как же он прожил без еды целую неделю? Это и человеку тяжело, а такому малому созданию Божьему и подавно…

— Может, он генно-модифицированный? — предположил Серафим, в очередной раз подливая молока.

Котенок лакал неистово, аж сотрясался всем своим маленьким тельцем.

— Подожди, — остановил я Серафима, который хотел подлить еще. — Сразу много нельзя, еще лопнет. Я-то, конечно, всего лишь скромный служитель Дхармы, а не специалист по генетике, но даже если он прожил столько без еды благодаря модифицированным генам, это еще не значит, что резкое переедание пойдет ему на пользу.

Серафим кивнул и отставил пакет с молоком в сторону, а спустя несколько секунд начал занудствовать: