— Все дело в том, что я, в отличие от них — видел этих самых русских бойцов, лицом к лицу — как вот сейчас, вижу вас. И смею утверждать, что мнения американцев, по большей части — необъективны и не основываются на личном опыте.

— Но они ведь так же, как и вы, опираются на документальные свидетельства очевидцев, свидетельские показания и многие другие материалы.

— Представьте себе, что я буду судить о солнечном затмении или о ядерном взрыве, по рассказам людей, которые это видели или слышали об этом от других очевидцев. Я, безусловно, пойму, что это — страшное явление. Но насколько оно масштабное и страшное — останется для меня за гранью восприятия. Некоторые вещи надо пережить и почувствовать лично, иначе их не понять.

— То есть все дело — в недостатке их личного опыта?

— Не только. Я хорошо знаком с новейшими методиками подготовки бойцов спецподразделений всех наших союзников, и поэтому могу судить о степени нашей готовности к такой войне.

— И какова же эта степень?

— Недостаточна.

— То есть?

— Мы не готовы к ТАКОЙ войне с русскими.

— Но, ведь на учениях, их и ваши, в том числе, солдаты — будучи выброшены в тыл противника, наносят ему громадный урон. В живой силе и технике. Как же понимать тогда ваши слова?

— Они воюют со своими же однополчанами. По принятым У НАС правилам. В этом случае — их победа закономерна. Русские же не будут придерживаться никаких правил и их действия невозможно заранее спрогнозировать. А, значит, и предупредить. Да, и кроме того — наши солдаты воюют хорошо сработанными группами, имеют современное вооружение и технику, качественную связь. Мы кормим их сбалансированными рационами питания и доставляем к месту боя вертолетами — прямо из казармы. Естественно, их результаты впечатляют. А вот, попробуйте отобрать у солдата вооружение, технику, продовольствие, раздеть его и выбросить на мороз — много он сумеет сделать?

— Ну, насколько мне известно, русские тоже так не поступают.

— Да, вы правы, они так не делают. Сейчас. Но они, в отличие от нас — МОГУТ так сделать. И это не будет для них катастрофой. Вот, скажите мне, молодой человек — когда, по-вашему, русские начали массированно забрасывать в наш тыл свой «спецназ»?

— Ну, первые, достоверно подтвержденные случаи, относятся к ноябрю 1941 года.

— И где же?

— Насколько мне известно — под Москвой.

— А специалистов-одиночек когда они стали к нам забрасывать в тыл?

— Мне такие факты неизвестны. Русские не применяют такой тактики. Скорее уж на такое способны китайцы, у них жизнь рядового бойца вообще не имеет ценности в глазах командования.