– Чего тебе?

– Хреново, старшой! Пулемет в траншее разбило!

– На, боец, держи, – сунул я ему свой пулемет. – Из-за угла стреляй, там теперь в стене дыра приличная, к ней не лезь! Ленты вот тут лежат.

Подхватив автомат, я бросился в тыловой каземат. Сквозь дым я разглядел припавшего к пулемету бойца. Плечи его тряслись, и к ногам золотистым дождем сыпались гильзы. Около стены сидел на корточках Чалый и запихивал за пазуху бутылку с зажигательной смесью. Еще две бутылки стояли рядом. Он подхватил с пола открытую флягу и, запрокинув голову, вылил ее содержимое в рот.

– Ты что? Сдурел? – перекрикивая грохот пулемета, спросил я его.

– Амбец, старшой. Танк сбоку стоит, траншею накрыл. Так что прощевай пока, а я пойду с этой падлой разберусь. – Он подхватил с пола бутылки и поднялся.

– Обожди. – Я повесил автомат за спину и, взяв со стеллажа последний пулемет, проверил ленту. – Вместе пойдем, прикрою тебя.

Спустившись на первый этаж, Чалый рывком распахнул дверь и тут же припал на колено, открывая мне сектор для стрельбы. Шагнув вперед, я вскинул пулемет и повел стволом. Длинная очередь выбила пыль и бетонную крошку из стены дота и смахнула несколько немецких солдат, копошившихся около нее. Шагнув вправо, чтобы пропустить Севергина, я увидел танк. Он стоял боком к доту, накренившись на правый борт. С этой позиции он не мог стрелять ни по моему каземату, ни по тыловому. Зато траншею башенный стрелок видел превосходно, и результат был налицо. Разбитый пулемет лежал на боку, бойцов я не видел вовсе.

– М-мать! – оттолкнув меня, Чалый вскочил на борт траншеи. Покачнулся, чуть не выронив из руки бутылку. – Ах ты ж, падла!

Скользя по земле подошвами сапог, он большими прыжками бросился вперед. Башенный стрелок танка, видимо, был чем-то занят или выцеливал какую-то, одному ему известную цель. Так или иначе – башня осталась неподвижной. Чалый успел уже пробежать большую часть отделявшего его от танка расстояния, когда вдруг из-за угла дота вывернулся низкорослый немец. Припав на колено, он вскинул автомат. Мы выстрелили одновременно. Фрица откинуло назад, и выпущенная им очередь только слегка зацепила Севергина, разбив зажатую в руке бутылку. Пламя вспыхнуло сразу же, охватив его снизу доверху. Закричав что-то нечленораздельное, Чалый рывком преодолел оставшиеся до танка несколько шагов и, навалившись грудью на кормовую броню, ударил второй бутылкой по жалюзи. Двигатель вспыхнул. Башенный пулемет дал еще несколько очередей и поперхнулся. С лязгом распахнулся люк, и из него высунулся танкист. Пулемет дернулся в моих руках, и от головы немца полетели брызги. Танкист обвис в люке. Рванула третья бутылка, та, которую Чалый засовывал за пазуху. Танк занялся чадным пламенем. Внутри башни заорали.