Сильный ход. И бежать некуда, никто меня уже от возвращения в армию не спасет. Даже санитарный вертолет не прилетит, как недавно в Сестрорецке — недавно слышал гул винтов, над гостиницей две машины сразу кружат, с крыши забрать меня не дадут.

Все предусмотрено.

Всех людей Семеновича, что были снизу у лифтов, или уже, или вот-вот просто сомнут массой, так что совсем скоро комендачи окажутся у нас наверху. Об этом только что Семенович мне и рассказал, сразу после вопроса о мобилизации.

Похоже, закончилась моя карьера в Федеральной Службе Безопасности, так и не успев начаться. Жалко, жалко. Учебная часть Береговой охраны в Ки-Уэст, во Флориде, проекция и пригляд Родионова — я уже настроился на комфортное пребывание в ожидании прорыва демонов, причем ожидание неподалеку от места действия грядущего.

Сейчас же, когда меня заберут по повестке и отправят… куда? В том-то и дело. Понятно, что задача моя скорее всего будет примерно та же, что и под эгидой у ФСБ, но вот надеяться на удовлетворительное свое положение — как здесь и сейчас, да и за последние недели, уверенно я не могу. Сопротивляться же призыву сейчас — это как бежать по путям навстречу локомотиву и кричать: «Я тебя задавлю».

— Лбами с парнями вы стукаться не собираетесь? — на всякий случай спросил я, взглядом показав вниз.

— Не можем. Они сейчас полностью в своем праве, ты же в списках части.

— Но? — уловил я интонацию в словах Семеновича.

— Но ты еще не получил повестку.

Я выразительно на Семеновича посмотрел. Мнется он как-то, явно волнуется и даже усы теребит — никогда он этого не делал, первый раз вижу.

— Я не могу тебе приказать, но…

— Что?

— Есть вариант.

— Какой?

— Опасный вариант. Я могу дать тебе парашют.

Арктическая бригада, в которой я служил, является частью Береговых войск, но мы проходили и воздушно-десантную подготовку, Семенович об этом знал. Но прыгать из этого здания, высотой едва метров двести…

— Прыжок с принудительным раскрытием, я ассистирую, купол тебе вытяну. Со смотровой площадки по прямой, к речке.

— Семеныч, ты серьезно? У тебя здесь есть парашют?

— Макс, это двадцать девятый этаж, номер иногда используется как конспиративная явка. Конечно здесь есть парашют.

— Зачем на конспиративной явке парашют?