Снелунд осушил свой бокал и вновь его наполнил.

— Почему вы говорите мне все это?

— Я уже объяснил вам причину. Как патриот Империи я не могу позволить ничего такого, что могло бы продлить восстание.

Снелунд внимательно изучал его.

— Значит, она вам отказала? — сказал он, наконец.

— А мне ничего и не нужно было от такого товара, прошедшего через столько рук, — сердито бросил Фландри. Потом, уже спокойно, он добавил: — Но речь не об этом. Моя обязанность… по отношению к вам, ваше превосходительство, равно как и к Империи…

— Да-а, — протянул Снелунд, — не мешает иметь в должниках человека, который успешно поднимается по самой высокой лестнице, не так ли?

Фландри казался смущенным.

— Д-да, думаю, мы с вами сможем договориться, — сказал Снелунд. — Что вы предлагаете?

— Дело обстоит таким образом, — начал Фландри. — Согласно официальной версии, на "Роммеле" сейчас нет никого, кроме моего составного дидонианина. А хиш никогда не заговорит. Если бы мне суждено было сегодня получить приказ — отправиться в определенное место, но, скажем, "отбыть" для рекогносцировки и отчета… — то делу мог бы помочь телефонный звонок вашего превосходительства кому-либо из штаба адмирала Пикенса. Я мог бы подняться на корабль и "отбыть". Что же касается моих людей, то, не получая известий о леди Мак-Кормак в течение года, они постепенно, перестанут о ней думать — новые дела, новые чувства. Забвение — хороший союзник, ваше превосходительство.

— Так же, как и вы, — улыбаясь, проговорил Снелунд.

— Я уверен, что нашим карьерам предстоит тесно переплестись, командор. Если я смогу вам доверять…

— Пойдемте, убедитесь сами, — предложил Фландри.

— А?

— Вы сказали, что вам было бы очень интересно встретиться с моим дидонианином. Здесь нечего скрывать. Я дам вам орбитальные координаты "Роммеля", и вы сами подниметесь к нему на вашем флиттере, никому ничего не говоря. — Фландри выпустил клуб дыма. — Вам, вероятно, хотелось бы лично произвести экзекуцию, чтобы быть уверенным в том, что она соответствует тяжести преступления. Время есть.

И он стал ждать.

На лбу Снелунда выступили капельки пота, и он алчно выпалил:

— Да!

Фландри не смел поверить, что в его руках тот приз, за который он боролся. Если бы он потерпел неудачу сейчас, он бы бросил всю свою жизнь на то, чтобы добиться его другими способами. Он почувствовал вдруг такую слабость и головокружение, что даже засомневался, сможет ли выбраться отсюда.

Однако ему удалось это, и уверенность снова вернулась к нему. Губернаторская машина доставила его на катарайнисскую базу, где он переоделся в рабочий мундир, получил соответствующий приказ и поднялся на флиттере к "Роммелю".