— Леоказ нарушил данную нами клятву, — сказал ей Вотан. — С этих пор мир никогда не будет знать покоя. И нам опять нужно мое копье.

— Я верну его, — ответила Найэрда, — если ты обещаешь дать его мне, а Тивас — свой шлем, когда я выйду на охоту.

Поток унес копье в море. Долго металась Найэрда в поисках. Много есть рассказов о странной женщине, что приходит то в одну страну, то в другую. Тем, кто привечал ее, она помогала: излечивала их раны, исправляла уродства, предупреждала о грядущих бедах. Еще она посылала женщин бродить по земле и делать то же, что она, в ее честь и по ее заветам. В конце концов она нашла копье, плывущее под вечерней звездой.

Но мстительность не покидает ее. При смене времен года, а порой и когда угодно, сердце ее холодеет при воспоминании об унижении, и она идет куда глаза глядят. На коне, в окружении собачьей своры, в шлеме и с поднятым копьем, она несется с ночным ветром, набрасываясь на Железных Владык, разметая призраки злодеев и принося несчастье врагам тех, кто почитает ее.

Страшно это — услышать шум и гам в небе, рев горна и стук копыт — звуки Дикой Охоты. Но мужчин, что поднимут оружие против ее врагов, непременно ждет ее благословение.

11

11

49 год от Рождества Христова.

На западе от Эльбы, южнее того места, где однажды возникнет Гамбург, раскинулись владения лангобардов. Столетия спустя их потомки завершат длительную миграцию, захватив северную Италию, и создадут королевство, ставшее известным как Ломбардийское. Однако сейчас они были всего лишь одним из германских племен, хотя и достаточно могучим, чтобы нанести римлянам много жесточайших ударов в Тевтобургском лесу. Позднее их топоры разрешили спор, кому быть королем у их соседей херусков. Богатые, высокомерные, они вели торговлю и разносили новости от Рейна до Вистулы, от кимвров в Ютландии до квадиев на Дунае. Флорис решила, что им с Эверардом нельзя просто так въехать и объявить себя бедствующими путешественниками из каких-либо других мест. Такое удавалось в 60–70-е годы среди народов западных земель, связанных с Римом военными, служебными, иными делами больше, чем с восточными племенами. Сейчас же риск совершить ошибку был слишком велик.

Здесь в это время находилась Эдх, странствовавшая уже два года. Здесь должны находиться ключи к тайне ее происхождения, здесь скорее всего удастся получить возможность лучше изучить влияние Веледы на народы, через территорию которых пролегал ее маршрут.

К счастью — но, конечно, не случайно — один этнограф был резидентом Патруля в этих местах, как Флорис среди фризов. Патрулю понадобились некоторые сведения о жизни в Центральной Европе первого века, и здесь оказалось наиболее подходящее место для наблюдений. Йенс Ульструп прибыл сюда больше десяти лет назад. Он выдал себя за домара, из местности, что в будущем станет норвежским Бергеном — терра инкогнита для привязанных к своей земле лангобардов. Семейная вражда вынудила его покинуть родные места. Он отправился в Ютландию: к тому времени южные скандинавы уже научились строить довольно большие суда. Дальше он двигался на своих двоих, зарабатывая на хлеб и ночлег песнями и стихами. По обычаю король награждал сочинителя понравившихся ему стихов золотом и приглашением погостить. Домар вложил деньги в торговлю, на удивление быстро получил прибыль и в должное время купил собственный дом. Его торговые интересы и любознательность, естественная для менестреля, служили оправданием частых и длительных отлучек. Многие его поездки и в самом деле совершались в другие земли этой же эпохи, хотя он мог бы посетить их с помощью темпороллера.