«Тебе вовсе незачем было показывать, что ты меня знаешь, незачем было со мной заговаривать. Я бы ни о чем и не догадался, если бы ты помалкивала. Почему ты заговорила?»
«Тебе вовсе незачем было показывать, что ты меня знаешь, незачем было со мной заговаривать. Я бы ни о чем и не догадался, если бы ты помалкивала.
Почему ты заговорила?»
Ответа не было.
Крейн подошел к холодильнику и достал бутылку пива. Он бродил по кухне и пил пиво. Остановился у раковины, угрюмо посмотрел на разобранные трубы. Один кусок, длиной фута в два, лежал на сушильной доске, Крейн взял его. Злобно поглядел на пишущую машинку, приподнял трубу, взвесил в руке.
— Надо бы тебя проучить, — заявил он.
Крейн положил трубу на раковину.
Зазвонил телефон, Крейн прошел в столовую и снял трубку.
— Я дождался, пока остыну, а уж потом позвонил, — услышал он голос Маккея. — Какая вас муха укусила, черт возьми?
— Взялся за серьезную работу, — сказал Крейн.
— А мы сможем это напечатать?
— Пожалуй. Но я еще не кончил.
— А насчет той швейной машины…
— Швейная машина была сознательная, — сказал Крейн. — Она обрела самостоятельность и имеет право гулять по улицам. Кроме того, она…
— Вы что пьете? — заорал Маккей.
— Пиво.
— Так вы что, напали на жилу?
— Угу.