Вернувшись обратно в деревню, Араб велел разбить лагерь на горе, у тропы. С предложением Квона перегнать вертолеты в другое место он согласился и попросил его поискать поблизости подходящую площадку. Последним аргументом за перегон вертолетов стало то, что каждый взлет лишает крестьян части их урожая и не стоит лишний раз уменьшать их и без того небольшой доход.

Устроившись у маленького костра, на котором Араб уже ловко разогревал мясные консервы, воины задумчиво молчали, пытаясь избавиться от тяжелого чувства вины за сделанное. Раздав им по банке, Араб уселся на песок, достал свой любимый штурмовой кинжал и принялся с аппетитом уничтожать свою порцию.

Заметив, что командир совершенно спокоен, Майк, не выдержав, тихо спросил:

— Араб, как ты можешь так спокойно есть после всего этого? Что это? Привычка или полное отсутствие таких простых понятий, как совесть и сострадание?

— Скорее второе, брат, — раздался голос все той же Лизы.

Выйдя из джунглей, она подошла к костру и, усевшись рядом с Майком, с вызовом посмотрела на Араба. Не обращая на нее никакого внимания, Араб зацепил кончиком ножа кусок мяса и, ловко отправив его в рот, прожевал. Бросив в банку сломанную пополам галету, он дождался, когда она пропитается жиром, и, орудуя все тем же ножом, принялся с аппетитом поедать. Вылизав банку почти до блеска, он отставил ее в сторону, всыпал в котелок горсть кофе и задумчиво ответил:

— Знаешь, старина. Я недаром говорил, что есть люди, которых стоит жалеть, а есть те, о которых жалеть совсем не стоит. Так вот, эта команда как раз из последних. Как вам известно, в прошлом я был наемником и мне приходилось видеть работу самых разных подразделений и групп. С этой группой я тоже сталкивался. Нам повезло, что меня предупредили об их появлении. Как ни крути, а они были профи. Не окажись мы тут раньше них, все могло бы кончиться совсем не так. Если забыть о ни в чем не повинных крестьянах и детях, то нас троих просто убили бы, а вас, Лиза, пропустили бы через всю группу. И не надо делать вид, что вы в это не верите. Я такое уже видел.

— И конечно, не остановили их, — презрительно закончила за него Лиза.

— Это было не в моих силах, — устало покачал головой Араб. — Я не могу рассказать все, но на тот момент соотношение сил было таково, что любой неправильно истолкованный жест мог окончиться моей смертью.

— А вы очень хотели жить. Не так ли, Араб? — все с тем же сарказмом спросила Лиза.

— Мне жаль, что вы так резко настроены против меня, — вздохнул Араб. — Но если вы считаете, что, приняв меня в круг, хранитель сделал большую ошибку, обратитесь с этим вопросом к нему. Не надо выводить меня из себя. Вы слишком слабый боец, чтобы противостоять мне.