Доэни повернулся и посмотрел на Джона. «Черт бы побрал Ирландскую честь, – подумал он. – Что подумает этот бедный безумец, когда узнает, что прокурор – это я?»

КАКОЙ ЦЕНОЙ НУЖНО ПЛАТИТЬ!

Но Кевин О'Доннел без сомнений разрушил бы его лабораторию, если бы он не выполнял его приказов. Даже Адриан Пирд пострадал бы, черт его побери! Но они должны продолжать работу с тем, что дал им Безумец. Лекарство от чумы – вот основная задача. Ирландия все-таки может сделать это сама!

Кевин посмотрел на отца Майкла.

– Сделаете ли вы первое заявление, отец?

Отец Майкл кашлянул и внимательно взглянул на Джона.

– Все, что сотворил Безумец, было из-за того, что он испытал насилие. До этого в нем не было злобы.

– Мы будем называть арестованного О'Нейлом! – выкрикнул Кевин.

Херити коварно усмехнулся и отпил еще один глоток из своей бутылки.

– Злоба – это даже не то слово, чтобы описать его намерения, – продолжал отец Майкл. – О'Нейл, кажется, был охвачен слепой яростью, и у него не было других эмоций. Он безумно хотел уничтожить тех, кто разрушил его мир. Мы должны признать, что цель его была точной – не в целом, но вполне удовлетворительной для такой ярости.

Джон стукнул наручниками о железную трубу, уставившись на голову в сосуде. Она продолжала молчать. Почему О'Нейл не пришел к нему на защиту?

– Я не имею в виду, что О'Нейл руководствовался какими-то принципами, – говорил отец Майкл. – Я допускаю, что он полностью сознавал, кто отвечал за его действия и за то насилие, совершенное против него. Если у него и была какая-то вера, то только вера в то, что он сможет убить всех нас.

Отец Майкл встал и оглянулся, чтобы посмотреть на присяжных. Мальчик отступил на шаг.

– Вне всяких сомнений, это была просто вспышка гнева! – голос священника напоминал раскаты грома. – Гнева против виновников его агонии! Против всех нас! – Он понизил свой голос до монотонного шепота. – Он и нам передал свою страстную ненависть. Что нам с ней делать?

Внимание отца Майкла переключилось на Кевина.

– Мы пострадали от мести, так будем же называть вещи своими именами. Если мы должны игнорировать священный судебный запрет на вынесение решения, то будем хотя бы судить, учитывая фактор мести и, таким образом, осознавая последствия.

– Судите, да не судимы будете, – насмешливо усмехнулся Херити.

– Дай ему сказать, – вмешался Кевин. – Я обещал, что не буду препятствовать защите.

– Да! – сказал отец Майкл. – Мы поклялись нашей священной Ирландией! Правда и справедливость – вот в чем мы поклялись перед Всемогущим Господом!

– Всемогущим Господом, – повторил Херити, отхлебнув из бутылки.