У Триана наверняка хватало собственных приемов, но умение идеально их скрыть тоже можно было считать особой техникой. Альда прекрасно видела, что его многие побаиваются. И ведь они еще не знали, что ему досталось наследие Дианы… Хотя об этом говорить рано: Триан не спешил радоваться первому успеху, он предпочитал действовать осторожно и использовать этот прием, только когда будет уверен в своих силах.

Рафаль Стром за время миссии никаких особых способностей не продемонстрировал: он даже мутантов не создавал, полагаясь только на собственное тело. Но, может, это и была его личная особенность? Создание мутантов требовало телепатической связи с ними – и этим открывало сознание легионера. Рафаль же не использовал других живых существ, это позволяло ему сохранять идеальный блок, через который никто не пробился бы.

Если задуматься, у научного корпуса были основания обеспечить ему такую защиту. Там прекрасно знали, что не все легионеры играют по правилам, и тот же номер 3, уже выступавший в прошлом за другую коалицию, однажды мог стать врагом номера 1. Телепатическим блоком Рафаля избавили от главной уязвимости всех легионеров.

Но за все в жизни нужно платить. Такая защита подразумевала, что никто, кроме Рафаля, не подозревал, что творится у него в голове. Если произойдет надлом… кто ему поможет? Сам он может не понять, что ему требуется помощь, а потом станет слишком поздно.

Впрочем, во время миссии на Феронии номер 1 подозрений не вызывал. Он был спокойным, вежливым и дружелюбным. Добравшись до диверсантов, он не стал никому мстить, он произвел арест по всем требованиям. У Альды были основания надеяться, что и с последствиями яда он справится, психика все-таки устоит.

Так что волноваться ей нужно было о другом…

– Как думаешь, насколько он силен? – спросила Альда. – Я про номер 1. Сильнее, чем Диана, или нет?

Это вроде как было проявление любопытства, но и она, и Триан знали, о чем идет речь на самом деле. При глубоком погружении в сознание номера 7 Альда четко уловила его настроенность на месть. Для него это важно, он уже не отступит. Следовательно, Рафаль Стром вполне может стать не союзником, а соперником.

– Я пока не знаю, да и неправильно их вот так сравнивать, – указал Триан. – Диана была сильна одним, он другим… Да, он силен. Вполне возможно, он убьет меня в конце пути.

Легионер произнес это обыденно, будто речь шла о чем-то не очень важном, вообще не касающемся их. Но Альда все равно почувствовала себя так, будто в зал кафе неожиданно ворвался зимний ветер.

– Это еще что должно означать? – с натянутой улыбкой уточнила она.