– Что со спрутом? – крикнул я.

– Я там что-то пробила и что-то сломала, но тварь ещё жива! – ответила она мне.

– Надо добить! – скомандовал я. – Ныряем!

Дождавшись утвердительных кивков, я глубоко затянулся воздухом и нырнул. Нож заткнул за пояс.

На союзников я не оглядывался, даже не сомневаясь, что они следуют за мной.

Втроём мы поплыли к вяло размахивающему щупальцами чудовищу.

Элион ускорилась и врезалась в спрута, возобновляя избиение.

Топка расправила крылья и издала новую волну света – на этот раз более узконаправленную, накрывшую участок дна, на котором лежал спрут. Исходящее из крыльев свечение явно не нравилось монстру, потому что он стал конвульсивно подёргиваться.

А я поплыл прямо к врезанному в тело человеческом лицу.

Отбившись от вялых щупалец, я приблизился к нужному мне месту, ногой оттолкнул изогнувшийся клюв, и всадил нож прямо в выпирающее из спрута лицо. Пару раз провернул.

Некоторое время ничего не происходило, за исключением продолжающей мутузить спрута Топки.

А затем монстр задёргался и сдох, то ли от ножа в лице, то ли от кулачков Элион. Как теперь разобраться? В любом случае, опыт делится в группе поровну.

Мы всплыли на поверхность реки и погребли к берегу.

– Автомат и броники утеряны, – пожаловалась Топка, падая на небольшой участок травы. – Разгрузка тоже.

– На, возьми мой, – протянула ей свой МП5 Элион, устало развалившись на примятых камышах.

Мы находились на окраине города. Метрах в ста начинись руины спального района, в которых до сих пор работали спасатели и простые люди. И правильно – кто-то мог выжить и, заваленный, ожидает помощи.

– Ммм, полынь, – фея нашла какой-то куст и с большим наслаждение принялась его нюхать. – Элион, Мэлс, вы только понюхайте.

Сорвав два куста, Топка протянула нам.

Зачем-то я понюхал полынь, и даже, уткнувшись носом в сорванную ветку, сделал длинный вдох. Душистый густой запах ворвался в мои лёгкие, прочищая сознание и снимая усталость. Кажется, это называется ароматерапией? Удивительно действенная вещь, как оказалось.

– Чтоб я ещё раз залез под воду, – я упал на травку, раскинув руки и ноги. – Грёбанный Скол уже надоел со своими химерами!